— Не думал я, Розита, что ты сдашься. С тех пор, как твоего отца не стало, ты была опорой и поддержкой матери, а когда и она ушла за грань, ты правила замком с твёрдостью мужчины без сомнений и лицемерия. А сегодня… Не ожидал от тебя такого предательства…

Роза взглянула на священника в упор. Варианты ответа вертелись на языке, и не все они были культурными. Но она выбрала тот, что попроще. Проще некуда.

— Я не Розита.

Для святого брата это заявление оказалось шокирующим. Он раскорячил глаза, вылупившись на Розу, осмотрел её с ног до головы и почему-то шёпотом спросил:

— А кто же ты?

— Сложно объяснить. Одно могу сказать: Розита умерла, её душа ушла, как вы выразились, за грань. А моя душа пришла на её место.

Ой, плохо, ой, глупо… Надо было как-то подготовить священника, как-то исподволь привести к переселению душ и воле божьей. А с такими заявленьицами его сейчас кондратий хватит. Вон, задыхается, бедный, рот разевает, как рыба, выброшенная на песок. Того и гляди, свалится с инфарктом, а чем его вытаскивать с того света?

— Бесы! — прохрипел святой брат, протягивая руку к Розе в отталкивающем жесте. — Прочь из этого тела, проклятые бесы!

— Ой, ну какие бесы, — со вздохом скривилась она. Дремучие времена, дремучие люди… — Я просто человек из другого мира. Ваш бог, Эло, зачем-то перенёс меня в тело Розиты. А вы сразу такими обвинениями бросаетесь.

— Какой бес может произнести имя Эло всуе? — удивился святой брат. Его лицо приняло почти нормальное выражение, но голос всё ещё сипел.

— Никакой, — пожала плечами Роза. — Вот видите, я не бес. Это доказательство.

— Нельзя недооценивать хитроумность злых духов, — пробормотал он. — Они из кожи вон лезут, чтобы совратить невинность, чтобы из благого сделать дурное, чтобы извратить само добро…

— Святой брат… Это был единственный выход из сложившейся ситуации! — в отчаянье крикнула Роза, видя, что он не слушает её, а продолжает бормотать какие-то свои теологические каноны.

— Смерть ничто, вечная жизнь нам будет дарована Эло…

— Никаких смертей! Никто не умрёт.

— Мы все умрём.

— Конечно. Жизнь такая штука, она всегда заканчивается смертью, — усмехнулась Роза. — Я знаю это не понаслышке. Но знаю и то, что умирать ребёнком или в самом расцвете сил — это неправильно.

— Умереть, но не сдаться врагам — вот что правильно, Розит… Роза! — с запалом ответил святой брат, крестясь. — Во имя Эло, во имя наших славных предков!

— Эло не нужны такие жертвы. Эло любит своих детей и не хочет, чтобы они умирали во имя ложных идей!

— Откуда ты можешь знать это, ты, бес в теле Розиты? — священник прекратил креститься и протянул руки к статуе божка, который только бездумно улыбался.

— Я с ним говорила, святой брат. А он говорил со мной.

Роза бросила взгляд на каменного бога — а вдруг Эло снова покажется, чтобы ей поверили. Но нет. Разбирайся, мол, Роза Дмитриевна, сама!

А как святой брат отнесётся к ветерку из пальца? Нет, нет, это даже не обсуждается! Он вообще может её предать анафеме и велеть сжечь на костре! Вон как Закарчик всполошился! Чуть мечом не зарубил. Никакой магии, никакого колдовства, во всяком случае, без крайней необходимости.

— О чём ты могла говорить с богом? — насторожился святой брат. — Ведь он бог, он не станет говорить со всяким смертным!

— Я спросила, зачем он меня перенёс к вам. А Эло ответил, что у него большие планы на меня. То есть, на Розиту. Возможно, даже какое-то пророчество.

Роза врала вдохновенно, скрестив пальцы за спиной. Надеялась, что Эло простит. Сказал же — живи по совести. Эта маленькая ложь нужна ей, чтобы убедить святого брата в своей преданности замку и его обитателям.