Один выходной день я всё же выделила и с удовольствием предалась починке, покраске, обновлению и улучшению разной рухляди. Наши покупатели уже знали – у нас не обычные артефакты. Это не богато украшенные предметы тонкой работы, не какие-то сложные механизмы. Да и по виду об их свойствах порой сложно догадаться, если только самому не знать, когда нужная вещь сама к тебе в руки пойдёт.

Дар мой с возвращением магии не изменился – оставался всё таким же непредсказуемым. «Стохастический казуализм», – вздыхал мэтр Эрдис. – «В артефакторике. Парадокс! И это моя лучшая ученица… Просто категорическое отрицание логики и научной строгости этого предмета! Хаос! Анархия! Хотите ещё печенья, деточка?..»

Занятия со старым артефактором были моей отдушиной, хоть и стали очень редкими. Помимо единственного занятия в неделю, я всё же находила урывками время, чтобы навестить старичка в лаборатории и просто поболтать за чаем. Мэтр Эрдис очень радовался этим встречам, хотя отчего-то заметно грустнел к моему уходу. Первым делом он строго-настрого запретил мне использовать магию в работах, разве что в амулетах-накопителях. Хотя этого добра у меня и так было хоть отбавляй – старичок вернул мне целую корзину угольно-чёрных камней, напитанных моей Тьмой после бессознательных выбросов.

– Тьма и созидание мало совместимы, Ардинаэль. А уж Тьма Изначальная и вовсе ему противоречит. Помните, я говорил, что у Вас никогда по-настоящему опасных и разрушительных вещей не выйдет? Так вот… Теперь выйдут. И даже я не берусь предугадать последствия. Так что давайте по старинке – без магии, только руками. Я уже почти смирился с вашим своенравным даром…

– А если не Тьмой и не даром, а вот так? – хитро подмигнула я старичку и продемонстрировала на ладошке свою самую большую драгоценность – крохотную белую искорку.

Я немного покривила душой – использовать её я пока не собиралась. Белой магии за всё это время больше не прибавилось, и я отчаянно боялась, что, если использую эту кроху, она больше не восстановится. Глупая глупость, конечно… А всё равно страшно.

Мэтр Эрдис на некоторое время остолбенел. А потом произошло нечто и вовсе неожиданное – на глаза его навернулись слёзы, старичок всхлипнул и крепко меня обнял.

– Ардина, деточка моя, так Вы не… а я же, старый дурак, уже дни считаю… Придёте, не придёте ко мне в следующий раз… Вспомните ли обо мне…

Э-ээ?.. Да что ж такое, почему меня опять хоронят заживо? Или что произойти должно, чтобы я любимого преподавателя бросила? Что ни день, то всё новые сюрпризы…

Ронард Шентия

Удивила. За неполные двое суток суметь придать сырой Тьме форму оружия – пусть пока кривенького, нечёткого – но даже этому новички неделями учатся. Да и фехтованию её в обители обучать было некому – а вот, поди ж ты, умудрилась его собственную защиту пробить. Что за странные сущности тогда пришли ей на помощь, Ронард вообще поначалу не понял. На первую, тёмную и чуждую его белой магии, Ронард среагировал почти неосознанно, разорвав призрачную девичью фигурку в клочья. А вторую Ардина оторвала от него сама, явно перепугавшись не на шутку за внезапного защитника. Вроде зверёк, да только таких яростных чёрных и тощих бестий Ронард никогда раньше не видел.

С первым фантомом прояснилось уже на следующий день. Никас обмолвился, что накануне к нему, уже как к ректору, заходил растерянный мэтр Омбрис. Его новая ученица умудрилась призвать тени чуть ли не со всей провинции Ровель. Да не просто собрать их вокруг себя, а вылепить свою полную копию. И не то чтобы студентка заставила её подчиняться… Та будто сама добровольно встала на её защиту. «Мне нечему её учить!», – ужасался опытный преподаватель. Имени студентки можно было и не спрашивать. И Ксавия снова взялся за пересмотр расписания.