Старичок одним быстрым взглядом понял, что перед ним не голь и сразу же расплылся в улыбке.

— Господин, вы правильно пришли! У нас отличные комнаты: почти нет клопов и тараканы только на кухне. А еда самая вкусная в Зогоре?

— Это город Зогор? — задумался Лука, вспоминая карту, на которой были лишь маленькие кружочки небольших селений.

— Да-да, Зогор! Что вам подать?

— Дайте моему коню овса, а мне жареного мяса, хлеба и что-нибудь попить. Молока или чая.

— Молока или чая? — воскликнул старик и хрипло рассмеялся. К нему присоединились завсегдатаи. — Ты еще воду попроси!

Смех усилился, и головы подняли даже те, кто до этого храпел. Лука подождал пока они успокоятся и повторил заказ, затем прошел к окну и сел за стол. К нему тут же подбежал нищий и, глядя щенячьими глазами, жалобно попросил:

— Благородный господин, подай на хлеб. Детишкам кушать нечего. Жена больная второй год не ходит. Один со всем хозяйством управляюсь.

Лука поманил пальцем старичка-трактирщика. Тот засеменил к ним и вопросительно уставился:

— Дайте три буханки хлеба этому человеку. Я заплачу.

Нищий поклонился и несмело спросил:

— А деньги?

— Денег не дам.

В это время из кухни вышла полнотелая деваха в замызганном переднике и с подносом в руке. Нищий постоял немного в надежде урвать еще чего-нибудь, и побрел к трактирщику за хлебом.

Деваха окинула взглядом мужиков и громко спросила:

— Кто мясо заказал?

Лука поднял руку. Она взглянула на него и сразу же смутилась. Молодой красивый хорошо одетый юноша сильно выбивался из общей грязно-серой массы.

— Немного пережарила, — извиняющимся тоном сказала она и поставила перед ним глиняную тарелку с мясом. — Если не понравится, то еще есть тушеные бобы и вареные яйца.

Лука взглянул на обугленные куски мяса и кивнул:

— Неси бобы и яйца.

Молока у трактирщика не нашлось, и он принес компот из сушеных ягод. Еда была пресная и невкусная, но Лука был голоден, поэтому проглотил все без остатка, а мясо отдал Полкану. Вскоре к нему подошли три оборванца и попросили на хлеб, он также, как и первому велел выдать по три буханки, но те и не думали сдаваться.

— Одним хлебом сыт не будешь, — нравоучительно сказал один. — Человеку для жизни надобно мяса и рыбы. Хлебом только закусывать, а еду надо из мяса и крупы варить. Рыбу жареную хорошо с хлебом есть.

Лука встал и направился к трактирщику. Трое торопливо засеменили следом.

— Выдели мне комнату. Хочу отдохнуть.

Вдруг Полкан глухо зарычал, юноша обернулся и увидел, как нищие, прикрывая друг друга, делают надрез на его дорожном мешке. Удар! и тот, что много разговаривал отлетел на ближайший стол, за которым сидели два бородача. Удар! и еще один упал на пол, прихватив с собой деваху. Та громко заверещала и наотмашь ударила его по лбу толстостенной кружкой. Третий оборванец не стал дожидаться расплаты и помчался к двери. Тем временем бородачи, на стол которых упал первый и разлил их пойло, решили наказать его и выволокли на улицу.

— Покажи мне комнату, — повторил он старику-трактирщику, с любопытством наблюдающему за происходящим.

Тот быстро закивал и показал на лестницу за кухней.

— Пойдемте, господин. Пойдемте.

Комната была маленькой и темной. С низкого потолка свисала старая пыльная паутина. Из заляпанного окна была видна грязная площадь с уродской статуей. Он закрыл щеколду, устало опустился на деревянную кровать и с досадой посмотрел на серое постельное белье в желтых пятнах. Он все больше убеждался, что в странствиях нет никакой романтики и вдохновения.

«В княжествах люди лучше живут. Жаль, что путь мой лежит не через княжества», — подумал он и лег на жесткую кровать.