Грёбаное шампанское.

— Я... Я искала туалет.

Наступает тишина, и я молча слежу, как его длинные пальцы ловко застегивают мелкие пуговицы на рубашке, скрывая под тканью рельефную грудь.

9. Глава 8

ДЖИА

Кажется, что воздух становится густым и вязким. Видимо, действие алкоголя ещё сильнее вдарило в голову, отчего губы стали сухими как песок, нагретый знойным солнцем. И это знойное солнце словно нарочно позволяет мне обжигаться об его обнажённый торс, который уже в следующую секунду закрывают полы рубашки.

— И долго ты будешь пялиться? — невозмутимо осекает Гектор мой блуждающий взгляд и, поправив ворот белой рубашки, направляется на выход, но, к сожалению, задерживается возле меня.

Его острый язык немного отрезвляет мой опьянённый рассудок, и я нарочно вздёргиваю подбородок, выдерживая на себе его насмешливый взгляд.

— Не переживай. Как только твой рот открывается, смотреть на тебя отпадает любое желание, — ехидно выдаю ему, глядя прямо в глаза. Надеюсь, мой заплетающийся язык не подвёл меня. Вот только с каждой секундой зелёные переливы радужки затягивают меня подобно опасному болоту.

— Думаешь, напиться, когда и в трезвом состоянии ты еле управляешься со своими ногами, — хорошая идея? — задев меня своей очередной колкостью, Гектор склоняет голову набок, испытывая меня наглой ухмылкой.

Самодовольный идиот.

Закатываю глаза и демонстративно разворачиваюсь на выход, вот только взгляд резко застилает белоснежными искрами, и, потеряв равновесие, я чувствую, как моё положение стремительно меняется на горизонтальное.

Правда, от столкновения с полом меня останавливают сильные руки Гектора. И в следующую секунду, вместо болезненного падения, я оказываюсь прижатой спиной к его крепкой груди.

— Аккуратней, солдат, — над ухом раздаётся тихий глубокий голос, и я чувствую, как его губы касаются моих волос.

Твою ж мать... Я вновь чувствую его тепло. Близко. Непозволительно близко. Отчего сердце уже вовсю выламывает рёбра, отчаянно пытаясь покинуть мою грудную клетку. Тишина сгущается, а его горячее дыхание на затылке обволакивает подобно сладкому сиропу.

Нет, нет, нет, Джиа… Какого хрена твой мозг отказывается функционировать, когда он так необходим?!

Я никогда, никогда больше не подпущу к себе ни одного мужчину. Но в моей жизни вечно всё наперекосяк, и сейчас я позволяю телохранителю нарушать своё личное пространство. Впервые за долгое время позволяю именно ему ломать мои защитные стены. Кажется, что он ещё сильнее прижимает меня спиной к своей груди, и я слышу биение его сердца, чувствую жар его тела... И внутри разгорается странное ощущение, что ещё немного, и я окончательно рухну в его объятия.

Нет, этого не произойдёт.

— Всё нормально, — выдавливаю я сиплым голосом, едва справляясь с поломанным дыханием, но его широкие ладони по-прежнему сжимают мою талию. — Всё нормально, можешь отпустить меня, — добавляю я уже более твёрдым голосом, одновременно прикладывая все усилия, чтобы заглушить вызванное им волнение.

— Тебе стоит научиться благодарности, — произносит он уверенным ровным голосом, словно у меня одной зашкаливает пульс. И когда я понимаю, что Гектор не собирается отступать, окончательно прихожу в чувство. В раздражительное чувство.

— А тебе стоит держаться от меня подальше, — грубыми движениями я сбрасываю его руки и сразу поворачиваюсь к его довольной физиономии. — Надо же, такое хамло умеет улыбаться?

В ответ его улыбка становится только шире, а от моего хмельного состояния не остаётся и следа.

— Не могу понять, что тебя так забавляет?