– Нет!

– Всего лишь приблизиться, Берни! – воскликнул Рик, уже не зная, как пробить возведенный полковником бастион упрямства и осторожности. – Приблизиться, просканировать пространство, отправить «разведчика», выяснить точное количество боевой силы…

– Нет! – снова рявкнул Чоу. – Я провел воздушную разведку…

– И увидел то, что тебе готовы были показать…

– Я прислушался к тебе, и беспилотник облетел большой сектор, но там ничего нет, – отчеканил полковник. – Я не позволю рисковать собой и людьми. Я всё сказал.

– На хрен, – выругался Саттор и выдохнул: – Прошу простить меня, господин полковник, – Чоу отмахнулся и указал на дверь, давая понять, что разговор окончен.

И вот прошла еще одна неделя на Демосе – такая же нудная, как и предыдущие три. Ничего не изменилось за это время. Шпион Шакалов безмолвствовал, следилка нигде не засветилась, и про противника они знали ровно столько же, сколько в день приземления «Шустрого», как и за год, и за два до этого – ни-че-го.

– Тьфу, – в сердцах сплюнул Рик и с силой ударил ногой по камешку.

Тот отлетел к металлической стойке за границей плаца, ударился об нее и отскочил под ноги Максу Колашу. Тот наступил на камешек ногой, бросил озадаченный взгляд на приятеля и вдруг, хмыкнув, сорвался с места, ведя свой импровизированный мяч в сторону Саттора. Покрутился вокруг него и направился дальше.

– Тебе конец, генеральский сынок! – крикнул Колаш. – Я тебя всухую размажу!

– Да, конечно, – усмехнулся Рик и бросился за Максом, чтобы вернуть себе камешек.

Они метались по плацу, гоняя несчастный камень, отнимали его друг у друга, используя далеко не честные приемы. Эта игра лишь отдаленно напоминала старый добрый футбол – более всего она походила на спарринг, в котором камню отводилась роль снаряда, сулившего победу самому ловкому и хитрому. Постепенно к плацу подтянулись любопытные зеваки. Кого-то привлекла матерщина, слетавшая с губ обоих противников щедрым потоком, а кто-то пришел, услышав о неожиданном развлечении.

Никто не совался к двум офицерам, не просился в их игру и не пытался остановить мордобой, которым занимались противники с нескрываемым азартом. Зрителям хватало и самого зрелища. Они разделились на два лагеря, выбрав, за кого болеть. А еще через несколько минут начали делать ставки. С этого момента гомон заполнил воздух – деньги взвинтили интерес к победе своего «спортсмена». И вскоре у плаца собралась половина гарнизона – даже полковник, привлеченный шумом, свесился наполовину из окна в коридоре Штаба.

– А ногами ты стал махать немного лучше, чем в ИВА, – осклабился Саттор, вытирая кровь с разбитой губы.

– А ты бьёшь, будто приласкать хочешь, – хохотнул Колаш, на скуле которого наливался чернотой синяк.

– Тогда иди, обниму еще разок, – ответил Рик.

Он перехватил Макса, опрокинул его через бедро и, издав ликующий вопль, погнал камень к противоположной стороне плаца, а вместе с ним взревела та половина зрителей, которая поставила деньги на победу майора.

– Хрен тебе! – гаркнул поверженный, но не сломленный Колаш, догнав Рика. Он с силой толкнул Саттора и вернул себе камень.

– Молись, Макс! – широко улыбнувшись, пригрозил Рик и бросился следом за капитаном.

Они не видели, что происходит всего в нескольких метрах от них, не обращали внимания, полностью сосредоточившись на своей игре.

– Саттор! Саттор! Саттор! – орали с одного края плаца.

– Колаш! – бесновались на другом его конце.

– Командир порвет капитана! – кричал кто-то из состава «Шустрого».

– Макс в пыль разотрет майора, – уверял лейтенант, прибывший на Демос вместе с Колашем.