— Какой блеск? Это лечебная помада, у меня губы трескаются на холоде, — странное поведение мужчины начинало напрягать. Я всерьез задумалась нам тем, а не свели ли его бесконечные проверки с ума. Выглядел он, как помешанный. — А прическа… У меня волосы сами по себе вьются. Прикажете выравнивать?

— Анастасия! Все у тебя само по себе, все не специально… — прошептал он себе под нос, при этом закатывая глаза и сжимая губы. Взгляд серых глаз опустился на мое платье: — Вот, нашел! Одевайся скромнее!

Я даже сама посмотрела: что такое он там увидел? Черное платье ниже колен, без единого выреза. Не в облипку, но приталенное.

— Монашеское облачение за свои деньги покупать не стану! Скидывайте дополнительно от зарплаты на новый гардероб, — фыркнула я, складывая руки на груди. Хотелось закрыться. А то глаза ректора уже оценивали мою талию. Сейчас заставит наесть пару кило, чтобы страшнее смотреться.

— И ноги эти… Туфли… — скривился он, закипая все сильнее.

— Ноги переломать? Туфли заменить на валенки? — съязвила я, потому что так и не поняла внятно, чего ему от меня надо? Никакой конкретики! Одни эмоции…

— Как сложно с тобой, Анастасия… — выплюнул он и бросился к двери. — Работай давай!

— Так увольте! — прокричала я тому вслед. Ответом мне была захлопнутая дверь. Оставалось только говорить с ней жалобно и устало: — Пожалуйста…

****

Наступило долгожданное воскресенье. План был прост: спать без задних ног. Но иногда просыпаться ради вкусного перекуса. Весь кайф от выходного дня обломило ужасное сообщение в восемь утра: «Доброе утро, Анастасия! Напоминаю, что сегодня у нас с вами запланирована фотосессия. Жду к десяти дня в торговом центре «Плаза»!».

И я застонала в голос! Совсем забыла, что еще в начале осени пообещала своей школьной подруге выступить моделью для ее бренда платьев. Фирма молодая, не раскрученная. Денег впритык. Мы с Софочкой договорились так: я модель для новогодней коллекции, а мне взамен — крутые фото от профессионала.

Но все обещания прозвучали ДО того, как я стала личной рабыней ректора Донского!

Делать было нечего. Поздно что-то отменять. С трудом вырвав себя из теплой постели, я собралась на скорую руку, а завтракала уже в машине. Заглушая печаль в кофе. Все вокруг радовались первому снегу, а я томно вздыхала. Мечтала встреть его где-то между третьим и четверым сновидением.

— Проходите, Анастасия, — меня встретил сам фотограф. Смазливый манерный худощавый парень. — Вас уже ждут визажист и стилист.

— А должно быть так… — я прикусила язык, внимательно оценивая свое лицо в зеркале. — …Ярко? Броско? Кричаще?

— Камера сжирает половину косметики... — пояснила мне девушка, заканчивая образ роковой женщины вамп. С красными губами и черными глазами. — Так что грима всегда больше, чем для реальной жизни. С прической то же самое.

Час работы и вот уже из зеркала на меня смотрит не Настя Петрова — прилежная студентка государственного университета, — а суперзвезда для красной дорожки, не меньше. Голливудские локоны были плавно уложены мягкими блестящими волнами. Макияж, хоть и не привычный для меня своей яркостью, все равно нравился чертовски сильно! Да к платьям подходил... Первое было — блестящее зеленое. Второе — черное в пайетках. Третье — белое аристократичное.

— Простите, конечно… — близилось шесть вечера, когда я посмела вставить пять копеек. — У меня желудок от голода к позвоночнику прилип. Скоро в обморок грохнусь. Так что, если у вас не предусмотрена медстраховка, отпустите за пирожком!

— До конца оплаты студии осталось мало времени, — поторопил меня фотограф. — Так что беги на обед прямо так.