— Хватит юлить, — взбесился я. Рядом стоящие гости на мой повышенный тон обернулись и с недоумением на лицах, уставились на нас Артёмом, словно сейчас начнется шоу клоунов. — Прошу прощения, — оскалившись, сказал я и дал понять, что не их ума дела уши развешивать. Словно прочитав мои мысли, несколько мужчин в сопровождении своих дам отошли от нас на приличное расстояние. Теперь никто мне не помешает выбить из Воронова информацию о спутнице моего партнера. Артём-засранец, рассмеялся, пряча свое превосходство за ехидной ухмылкой.

— Это его дочь, Палач.

— Дочь? — переспросил я, внимательно в упор посмотрев в глаза брату. Черный взгляд Воронова блеснул, заряжаясь коварством.

— Да, — твердо сказал он. — Прилетела из Нью-Йорка пару недель назад. И вроде уже собирается на следующей снова вернуться. Там у нее работа, друзья, жизнь, короче, бьет ключом, ну и…  молодой человек – некий Макс Прайн.

— Черт возьми, — выругался я, удивляясь, — когда ты всё это успел узнать?! Ты был рядом со мной.

Артём хмыкнул, вздернув густой черной бровью. Выпил остатки виски из стакана и отдал его официанту. Иметь такого брата не только награда и удача, но и риски. Однажды мы уже разбегались по обе стороны, и это кончилось плохо. Если бы я тогда поверил ему, всё сложилось бы иначе.

— Это моя работа, Сергей, — серьезно отрапортовал Воронов. — Я тебе не только брат; моя задача – контролировать всякую деятельность в компании.

— Знаю, — я похлопал его по плечу, — я рад, что ты согласился тогда вернуться ко мне.

— У меня не было выбора, — виновато бросил Артём. Я кивнул. — Будь осторожен, Сергей. Эта девушка не такая безобидная на первый взгляд.

— Не рассказывай. Пусть это станет для меня сюрпризом, — одернул его. — Как ее зовут?

— София.

— Хм, — заинтриговался я, снова искоса посмотрев на девушку, сияющей серебром посреди моей гостиной комнаты.

Решетова окружили наши партнеры и конкуренты. Каждый яростно убеждал старика в чем-то, но наш договор не будет прерван никем, ведь на кону огромный капитал. София смиренно ждала, когда отец закончит разговор, но я заметил, что ей было не интересно среди безликих стариканов и ее сверстниц, роли которых вовсе не из кровных уз.

Оставив Артёма, я направился к этой толпе, и так незаметно вклинился в нее, встав рядом с Софией, что, когда я заговорил, она вздрогнула.

— Думаю, вы не правы, Анатолий, — твердо проговорил я, намереваясь оспорить его суждения насчет акций какой-то частной компании, недавно вышедшей на рынок и создав немало хлопот по вытеснению конкурентов. Мужчина насупился, но перечить не осмелился. Я продолжил, только теперь посматривал на Софию. Мне хотелось знать ее, а ее отчужденность лишь подогревала интерес к ней. — Считаю, через несколько месяцем компания исчерпает свой ресурс. Это сейчас они заявили о себе, но мои источники утверждают, что нам эта шавка никакого вреда не причинит.

— Но, Сергей, — возразил Решетов, — как быть сейчас. Эта мелочь подорвет наш авторитет.

— Нет, — сказал, как отрезал, и Константин мгновенно замолчал.

Каким я тоном сказал, даже представить не мог, но взгляд Софии вдруг стал совсем другим. Она меня оценивала. Нет, не внешность. Девушка сама себя одернула, когда я посмотрел на нее в упор. Она выпрямилась струной, глядя перед собой, заторопилась.

— Пап, мне надо отойти, — прошептала она, склонившись к Решетову, и я услышал ее тихий шепот. Голос любящего человека, который явно заботился о своем родителе. Константин кивнул, продолжив занятную беседу с Анатолием. Девушки, практически каждая, вздохнули от скуки, но у них нет такой привилегии, как у Софии.