— Время лечит раны, София, — он шумно сглотнул. Сильный мужчина, с сединой на висках, был душевно надломлен. — Ты с каждым днем все больше и больше становишься похожа на свою мать. — Отец погладил тыльной стороной ладони мою щеку, и я льнула к его ласке. — Я все еще не привык, что ты стала достаточно взрослой и так скоро покинула наш дом.

— Папа, — улыбнулась я, — мне уже круглая дата намечается.

— Знаю. Оттого мне еще больше грустно, что время не стоит на месте. Возможно, совсем скоро ты замуж соберешься…, — папа снова завел старую песню, и я, вырвавшись из его крепкой хватки, отошла на пару шагов.

— Ты же знаешь, что я пока не созрела для более серьезных отношений.

Папа согласно кивнул. Я с подозрением посмотрела на него, сложив пазлы в единую картину. Прищурилась, застигнув его врасплох.

— Так, ты поэтому меня берешь на все эти званные ужины?! — ахнула я.

Папа стушевался и поспешил ретироваться под предлогом важного звонка. Ну теперь-то мне все ясно. Мой родитель решил поиграть в сводника, уж больно ему хотелось пристроить единственную дочь, да не просто за какого-нибудь простачка, а желательно поймать крупную рыбку – точнее акулу. Эх, папа…

Встряхнув головой, я направилась наверх в свою комнату. Все же у меня из головы не выходил найденный снимок в интернете того Сергея. О нем мало что написано, но достаточно ёмко: был женат, а теперь холост. Развелся ли? Или для него брак – это очередной билет на высшую ступень?

***

— Как я выгляжу? — спросила я у отца, покрутившись вокруг своей оси перед ним. Волосы каскадом рассыпались позади, щекоча плечи, шею и спину.

— Восторг! — воскликнул он. — София, сегодня все мужские взгляды будут прикованы только к тебе.

— Тогда я должна переодеться, — пошутила я. — Пап, мы не на смотрины идем, забыл? — пожурила своего старика, получив в ответ укоризненный взгляд.

Надев серебристое платье в пол с глубоким вырезом на спине, я чувствовала себя наполовину обнаженной. Но вечер был неформально-официальным, вот и понимай как хочешь: то ли все серьезно, то ли программа вольная. Занятия балетом в юности сослужили мне добрую службу: я держала осанку, научилась ходить плавно, легко и тихо, даже на высоких шпильках. Я была невысокого роста, с тонкой фигурой, но не крайне худой. Слава богу, мама не позволяла мне морить себя голодом, напротив, мое увлечение балетом она называла лишь временным – правда, долгие десять лет я потратила на свое «увлечение». Возможно, если бы не травма колена, танцевала б до сих пор.

— Так, — отец оборвал мои мысли, вернув в реальность, — мы уже опаздываем, дочь. Скорее, иди сюда, я помогу тебе надеть накидку.

Я подошла к нему, и папа галантно выполнил свою задачу джентльмена. Затем подал свой левый локоть, и я, улыбаясь, подхватила его. На самом деле, я не любила подобного рода торжества, но ради папы была готова потерпеть. Сопровождением занималась мама; она привыкла быть всегда рядом с ним, и он знал, что главный человек в его жизни всегда по левую руку.

Выйдя во двор, где нас ждал водитель, я обратила внимание на еще две машины. Обе были спереди и сзади. Нахмурившись, перевела взгляд на отца, безмолвно задав вопрос, к чему столько охраны с собой. Папа лишь пожал плечами и помог мне сесть на заднее сидение в джип. Ну ладно, надо, так надо.

Машины зарычали, а затем тронулись с мест, увозя нас к дому, где жил Палач. Я ощущала некоторое волнение от предстоящей встречи. Не знаю почему, но мне было некомфортно. Я не хотела, чтобы он смотрел на меня или вдруг подумал, что я молоденькая сопровождающая своего богатенького ухажера. Вдруг незнакомое окружение воспримут не так, как есть на самом деле, и мне не хотелось подрывать авторитет отца. Я даже успела пожалеть, что согласилась на вылазку. Бросив все свои дела, я прилетела из Нью-Йорка в Москву ради папы.