— Милый, пошли в машину. У меня там запасная одежда. Простите, я ненадолго, — бросаю Исмаилу, который внимательно наблюдает за нами с легкой полуулыбкой. Жаль, я не вижу его глаз, но я готова поклясться, что в них нет ни капли улыбки.

5. Глава 4

— Любимый? — сонно тянет Лу, елозя рукой на свободной половине кровати. — Ты почему не спишь?

Лунный свет падает на ее красивую женственную фигуру в шелковой сорочке. Многие мужчины восхищаются ее внешностью, все оборачиваются ей вслед. А я… а я бы прошел мимо. Яркие фантики привлекали меня лет в восемнадцать, а теперь, в тридцать четыре, я убежден, что внутри должно быть что-то еще.

— Любимый? — снова тихо зовет Лу, обвивая мои широкие плечи тонкими руками.

— Хочу потренироваться, — говорю я, встаю с шелковых простыней.

— В четыре утра? — наивно спрашивает невеста, за два года наших отношений так и не научившись понимать меня. — Ладно.

Выхожу в просторный коридор. Мой дом поистине можно назвать дворцом: он огромен даже по моим меркам. И только детских смех моих малышек создает уют для этих холодных мраморных стен.

На пути в зал встречаю несколько уборщиц и охранников, которые при виде меня в столь ранний час отшарахиваются в сторону и провожают взглядом. Местные жители не спят даже ночью, чтобы поддерживать во всей вилле порядок.

— Принеси мне апельсиновый сок в зал, — бросаю первой попавшейся уборщице, даже не запоминая ее лицо.

Дверь в тренажерку бесшумно отъезжает в сторону, пустой зал встречает меня немигающими черными глазками камер. Включаю бодрый трек, скидываю полотенце и полностью погружаюсь в спорт, выбивая неясное беспокойство и раздражение из мозга.

Присутствие другого человека я скорее ощущаю, нежели слышу. Только оборачиваюсь, и в это же мгновение в грудной клетке разливается пожар. Я непонимающе делаю шаг в сторону и замечаю быстро распространяющееся красное пятно на майке. С трудом поднимаю глаза, но вижу черную тень, бесшумно выскальзывающую из зала. А дальше только тупая боль в плече, на которое приходится основной вес при падении, и блаженное забытье.

***

Вероника

После презентации прошла уже неделя, а в груди осталось неясное беспокойство, с которым никак не справиться. Я уже провела несколько вечером в поисках информации об этом коуче. Что-то в нем мне кажется знакомым, но что именно, не могу понять. Отбиваюсь от этих мыслей, как от навязчивых мух, заталкиваю в самый дальний уголок сознания, повторяя “Все прошло, все закончилось”.

Гуляю с Ромкой по парку. Накануне у нас состоялся неприятный разговор со Стасом на счет его выходки с конференцией, после чего я попросила его временно оставить меня в покое.

Смотрю на сына и думаю, а может, ему щенка купить? Он давно хотел собаку, да и я не прочь уже повозиться с кем-нибудь маленьким. Да и пора Ромке понимать, что такое ответственность за жизнь другого существа.

— Сына, подойди сюда, — зову его, отвлекая от рассматривания уток в местном пруду. Рома даже в пустыне найдет источник воды.

— Сейчас! — кричит он и кидает кусок хлеба птицам, который на ходу ловит подлетевшая огромная чайка. Весело засмеявшись, малыш стряхивает ладошки и только тогда подходит ко мне с важным видом.

— Малыш… — начинаю я и осекаюсь. Впереди нас пристально изучает молодая женщина в солнечных очках и в повязанном на голову бежевом платке. Причем она ни капли не смущается ни тем, что это вульгарно, ни тем, что ее обнаружили. Наоборот, увидев, что она рассекречена, женщина встает и прямой быстро походкой направляется к нам.

Невольно завожу сына за спину и выпрямляюсь. Краем глаза замечаю движение и вовремя успеваю чуть отклониться в сторону, потому что дамочка промахивается с пощечиной, громко выругавшись.