— А чем ты занимаешься? Сейчас ты где? В больнице, играешь роль заботливой мамочки, которая переживает за дитятко.

Каждое слово Ани бьет меня наотмашь. И каждое слово находит благодатную почву, чтобы прорасти. Сомнения тонкими шелковыми нитями опутывают разум. Эти нити холодные и очень прочные, просто так не разорвешь. Тянешь, чтобы распутать тугие узлы, а они врезаются еще сильнее.

Сомнения душат. Сомнения ранят. Сомнения уничтожают остатки моего спокойствия.

— Я ничего не играю, — упорно держу оборону, хоть голос и дрожит. — Просто я не могу пройти мимо больного ребенка. Даже если этого ребенка мой муж нагулял на стороне. Услышишь меня, пожалуйста. Я не привязываюсь к сыну Руслана. Не таю надежду вернуть Ветрова таким образом. Черт, да я даже разбираться во всем этом дерьме не хочу, Ань! Дам папе несколько дней, выпишусь отсюда и укажу Руслану на дверь.

— Ты в этом уверена? — холодно спрашивает подруга. — Уверена, что сможешь так поступить?

— Разговор окончен, — выдыхаю и бросаю трубку, отшвырнув смартфон с такой силой, что он сваливается с кровати и с глухим стуком приземляется на пол. А у меня нет сил поднять его.

Я ничего не хочу.

Я ничего не могу.

Мне ничего не нужно. Просто оставьте меня в покое.

***

Нас с Сашей выписывают через четыре дня. У врачей больше нет опасений по поводу его самочувствия, кашель идет на спад, температура не поднимается выше нормы. Все эти дни я не покидаю палату и думаю, думаю, думаю…

Вот только ничего так и не проясняется.

Папа звонит каждый день, но каждый раз просит подождать еще чуть-чуть. Он волнуется за меня, спрашивает о моем состоянии, а я отмахиваюсь общими фразами и кладу трубку сразу после того, как становится понятно, что ничего нового он так и смог узнать.

На звонки Ветрова не отвечаю. Утром и вечером отписываюсь в мессенджере о здоровье Сашки и игнорирую любые вопросы не по теме. Руслан сначала пытается наладить общение, но быстро сдается и только спрашивает, нужно ли что-то привезти.

Каждый вечер меня навещает Аня. Мы больше не возвращаемся к нашему спору, свои догадки и подозрения оставляет при себе и просто поддерживает меня, болтая обо всем и ни о чем одновременно.

Именно Аня и приезжает в больницу, чтобы забрать меня с Сашей и отвезти домой. Руслан на работе, я ему даже не стала говорить о выписке, собираясь сообщить уже по возвращении в квартиру.

Пугает то, что мне нужно решить, как поступить. Оставить все как есть, дав ему этот месяц, о котором он меня так просит, или же попросить его уйти.

Разум знает ответ на этот вопрос. Сердце же… Меня скручивает от страха каждый раз, когда я думаю о том, что с Ветровым может что-то случиться из-за моего отказа от помощи.

Квартира встречает нас тишиной и идеальным порядком. Ничего не указывает на то, что эти дни Руслан жил здесь. Разве что в ванной висит еще слегка влажное полотенце, а в раковине стоит кружка с остатками кофе.

Аня тараторит, рассказывая последние новости из жизни наших общих знакомых, пока я переодеваю Сашку и закидываю грязные вещи в стирку. Слушаю подругу очень невнимательно, киваю и утвердительно мычу невпопад, но Аня не заостряет на этом внимания.

Она просто рядом. Просто поддерживает и помогает, хоть иногда на ее и мелькает тень неодобрения. Особенно когда она видит меня рядом с Сашкой.

Накормив ребенка и положив его в кроватку, зову подругу на кухню и ставлю чайник. Заглядываю в холодильник, но из продуктов там только кусок сыра да несколько сосисок.

В четыре руки мы с Аней быстро натираем сыр и сосиски, пока в микроволновке размораживается извлеченное из морозилки слоеное тесто. Сооружаем конвертики, ставим их в разогретую духовку…