То ли это была заново обретённая смелость. То ли догадка, что Морозов блефует. То ли… бравада обречённого.

И где тут правда, я понять не могла. Я вообще ничего не понимала. Страшные догадки копошились в моей голове, но из-за паники пока ни одна не сумела прорваться к сознанию достаточно близко, чтобы я её расшифровала.

Может, это и к лучшему. Я только в виду своей совершеннейшей неосведомлённости пока и оставалась, что называется, на плаву.

Не исключено, что знание меня таки добьёт. Почему-то таилось во мне такое ужасное предчувствие.

— Я ещё ничего не решал, Станислав, — с раздражающим спокойствием сообщил Морозов. — Я предлагаю вам выйти из этой ситуации с наименьшими потерями. Отделаться малой кровью. Потому что моё следующее предложение вам понравится меньше, а предыдущее вы безнадёжно упустите, и мы к нему уже никогда не вернёмся. Я не даю вторых шансов.

— Малой кровью? — насмешливо отозвался Стас. — Мы мне свою жену предлагаете вам отдать. Это что ещё за средневековье!

— Я не просил вашей оценки моих методов. Она мне не нужна. Мне нужна гарантия, что в будущем вы не отколете чего-нибудь вроде того, что пытались провернуть на турбазе.

— Я ничего не пытался там провернуть.

Морозов даже не усмехнулся, он приподнял уголки губ, максимально чётко давая понять, насколько фальшива его улыбка.

— Вашу новогоднюю спецоперацию бессовестно слили. Я знал о предстоящем визите за несколько дней до Нового года. Я ждал его. И вот, — Морозов пренебрежительно махнул рукой в мою сторону, — в мой коттедж сразу после полуночи ввалилась ваша взлохмаченная благоверная.

С каждым словом гостя я всё сильнее обмирала от страха, поэтому на «взлохмаченную благоверную» обижаться сил уже не осталось.

Я таращилась на мужа, который снова выглядел так, будто взобрался на эшафот.

— Стас, о чём он вообще говорит?.. — онемевшие губы едва шевелились.

Но муж меня, кажется, совершенно не слышал. Или просто не счёл нужным отреагировать.

— Кто это? Кто слил вам эту бредовую информацию? — процедил он, продолжая сверлить ненавидящим взглядом Морозова.

— Кое-кто из вашего окружения, — пожал плечами Морозов. — Откровенничать я с вами, Станислав, не собираюсь. Вы же со мной не откровенничаете. А я в отношениях взаимность ценю.

— Мне нечего вам рассказать. Всё, что вы говорите, исключительно домыслы. У вас нет никаких доказательств. Никаких! И мы оба хорошо это знаем.

Так вот что позволяло Стасу до сих пор огрызаться… Выходит, Морозов и впрямь мог блефовать?..

Но оскал на лице гостя поколебал мою веру в то, что всё ещё обойдётся.

— Ну, кажется, всё что я мог сделать для вашего душеспасения, я сделал. Наступает моя любимая часть. Когда можно отключить дипломатию.

По моей спине пробежала ощутимая дрожь.

Оказывается, это были только цветочки. Оказывается, это он ещё развлекался…

— Прохоров, ваш старший партнёр, уже принёс извинения. Признал, что вы действовали топорно. А вот вы, Станислав, до сих пор упираетесь, не спеша признавать свою роль в этой дебильной авантюре. Из чего я делаю вывод, что ваши старшие товарищи до того вас не ценят, что низвели вас до исполнителя, которому и сообщать ничего не нужно. Большие дяди порешают всё сами. Без вас.

Кабинет начинал кружиться у меня перед глазами.

Это не может быть правдой…

— Простыми словами, ты в заднице, Стас, — преспокойно заметил Морозов. — Пойманный за руку исполнитель. При этом винить можешь только того, кто поделился с нами вашими планами. Кто знает, может, и прокатило бы.

Тут Морозов скосил взгляд на меня и поморщился: