Я и сама от себя хотела сбежать в те дни, когда накрыло черной меланхолией и нежеланием просыпаться.

— Эта девочка…

— У нее есть имя, Руслан, — шепчу я. — Вне твоей измены, подлости и лжи это маленькая девочка, которую бросили. Сначала бросил отец из-за трусости, потом мать, затем тетя.

— Если ты так хочешь ее укрыть крылышком, — цедит сквозь зубы, — то я могу тебе это устроить.

— Ты меня не слышишь!

— Я не могу понять, чего ты от меня хочешь!

— Я после такого не вижу нашу семью вместе, — щурюсь. — И нет, я не рвусь воспитывать Аню. Это твоя дочь, мой милый.

— Я так не считаю, — поскрипывает зубами.

— Ты продолжаешь себя закапывать в моих глазах, — всматриваюсь в его покрасневшее от гнева лицо. — Я тот человек, который понимает ошибки и почему люди их совершают, но лишь в том случае, когда за них берут ответственность. И ни ты, ни твоя Вероника не хотите этого делать.

— У нас с ней была четкая договоренность, — Руслан взгляда не отводит. — И на все условия она согласилась.

— Уж тебе ли не знать, что любую договоренность можно разорвать? М? — презрительно вскидываю бровь. — Ты же не мальчик, Рус. Серьезный дядечка.

— Я взял на себя столько ответственности, насколько потянула эта ситуация.

Затем он выхватывает из кармана брюк телефон, глядя мне в глаза:

— Да и на тот момент новость о моем внебрачном ребенке усугубила бы твое состояние, Аглая. Давай будем честными. Мы бы потеряли тебя.

— Какой ты у меня заботливый, — мило улыбаюсь. — Ну, прямо-таки образцовый муж. Только вот вопрос. Почему мне сейчас так тошно?

— Я тоже сейчас не брызжу радугой, — касается экрана смартфона. Поднимает взгляд. — И не переживай. Девочкой займутся.

— Аня. Ее имя — Аня.

— Да мне все равно, — Руслан прищуривается. — Не я это имя дал. Ясно? И на руках не держал. Рождения ее не ждал, и отекшие ноги ее матери не массировал. И ты сейчас к серьезному разговору не готова.

Разворачивается и шагает к двери.

— Это я-то не готова?

— Ты в этой девочке видишь себя, — оглядывается. — Ведь так, да? Вот тебя и переклинило. Давай-ка ты, как советует твой психотерапевт, отделишь себя, как мою жену и как мать моих детей, от девочки, которую теряли в детстве.

— Не смей мне сейчас говорить такое.

— Ты зачем привела ее к нам домой? — Руслан вопросительно приподнимает бровь. — Зачем накормила?

— Потому что она замерзла и была голодной! Господи, Руслан! Что за вопросы?!

Вздыхает, прикладывает телефон к уху и выходит из кухни.

— Саш, — говорит он с мрачной решительностью. — Значит, слушай…

Касаюсь тыльной стороной ладони шеи и вновь смотрю в окно. Небо низкое, тяжелое и серое.

Не хочу соглашаться с Русланом в том, что если бы он был со мной честным сразу, то я бы слетела с катушек.

— Найди эту суку, — доносится из коридора. — Без понятия, Саш. Ты же с ней держал связь. Это твой косяк.

Поглаживаю шею.

— Аглая!

Сглатываю и закусываю губы до боли в желании вызывать в себе слезы, но это не помогает.

— Куда ее увезли? — голос Руслана звучит за моей спиной.

7. Глава 7. Видеть тебя не хочу

— Кто такой Саша? — плавно разворачиваюсь к Руслану, который устало обходит меня и садится за стол.

— Тот, кто после теста ДНК занимался тем, что перечислял деньги, — поднимает на меня взгляд, — и тот, кто контролировал и отчитывался мне.

— Фигово контролировал.

— Не спорю, а теперь будь добра, дай мне явки и пароли, куда девочку увезли.

И я не вижу в его глазах стыда или сожаления. Или беспокойства.

— Вышла некрасивая ситуация…

— Некрасивая ситуация? — шепотом повторяю я.

Он будто не изменил мне, а случайно наступил в собачьи фекалии, потом натоптал и такой “ой, как некрасиво получилось”.