- Угомонились обе! – рявкает Петя. Он еще верит, что его властный, громкий голос может меня запугать. – Раз все так сложилось, будем приспосабливаться к новым реалиям. Разводиться я не буду. Фрося останется. И ты, Анжела, к нам переедешь. Подружитесь, девки, - важно поправляет безрукавку, забыв, что на нем не костюм. – Вы мне обе дороги. Повздорили и хватит.

2. Глава 2

- Не потянешь, - отрицательно мотаю головой.

- Я? Серьезно? – выпячивает грудь колесом, самодовольно скалится. – Фрось, не ревнуй. Никого не обделю. Ты даже поймешь, что для тебя открывается много преимуществ. Если будешь умнее и не будешь включать бабский идиотизм, про измену, обман и прочую лабуду. Все и всегда изменяют. Я же хочу это делать в открытую.

- Не потянешь, - повторяю, окидываю его сочувствующим взглядом. – Петь, кого ты обманываешь, силенок-то не хватает. Вялый перчик редко когда пробуждается. А если и пробуждается, то, что две секунды и пшик, - развожу руки в стороны. – Так на лицо вечный недо… ты понял. От этого бабы злые становятся, на всех кидаются. Можешь догадаться, кто первый на очереди мне под горячую руку попадется, - изрекаю свою речь, с расстроенно-серьезным видом. – Я понимаю, что хочется тебе быть ого-го! Но надо признать факт, что в штанишках остался пшик.

- Не слушай ее, Петя! Она специально! – Анжела вклинивается между нами. – Ты как мужик просто космос! Я с тобой в небеса улетаю! Это она от обиды чушь несет! Я тебе говорила, не нужна она больше! Надо от нее избавляться! Мы с тобой будем так счастливы!

- А точно в небеса, Анжел? От двух-трех тычков? Мы все же об одном мужике говорим, кому ты лапшу на уши вешаешь? – склоняю голову набок. – Скорее кошелек Петюни – это лучшее лекарство от неудовлетворенности. А закончить дело и резиновый, жужащий друг поможет? Или любовничек в загашнике имеется?

- Мне кроме Пети никого не надо! – слишком поспешно орет. Да так что в ушах гул от ее писка.

- Заткнулась, Ефросинья! – рявкает муж. – Или ты забыла, из какой дыры я тебя вытащил! Так я могу сменить милость на гнев. Вернуть тебя в естественную среду обитания! К хорошему быстро привыкла! Распустилась от моей любви к тебе! Так цени!

- А ценить – это принять с распростертыми объятиями Анжелу? Накормить? Напоить? И вас спать уложить?

- Мудрая женщина так и поступит! Фрося, а тебе очень выгодно быть мудрой, чтобы не потерять то, что ты получила. Ты хоть осознаешь, как благодаря мне, изменилась твоя жизнь? Где твое спасибо?

- Да! И почему ты на стол еще не накрыла! Быстро пошла и что-то нам сварганила?

- Сварганила? – выгибаю бровь. – Какое интересное слово из уст образованной пиар-менеджера?

- На твоем языке общаюсь. Чтобы дошло до деревенщины! Учишь тебя, учишь, а ты только мужа и умеешь позорить! – Анжела одергивает свой корсет, еще больше открывая внушительные полушария, и перед носом у Пети ими машет.

- Мне это надоело! Все! Заканчиваем перепалку. Девочки привыкаем друг к другу. Найдите общий язык. Вам же лучше будет, - Петя выходит из своего кабинета, где он на столе оприходовал Анжелу.

- А все же зад сильно провисает, печальное зрелище. От крепких орешков ничего не осталось. Эх, если бы только зад, - тяжело вздыхаю.

Петя дергается и ускоряет шаг. Поднимается на второй этаж дома. Оборачивается на ступенях:

- Фрось, а есть и правда охота. Подшамань чет, а.

- А я пойду помогу Петеньке подобрать подходящую одежду, - показывая мне средний палец, так чтобы муж не видел, проплывает мимо меня.

- Анжел, раз ты булки свои решила умостить в этом доме. Сама и покажи чудеса кулинарии, - скрещиваю руки на груди. – Шамань… Варгань… Или на что ты там способна.