— Ты не могла оставить эти отметины, — качает головой, и я замечаю на лице девушки кровоподтеки и синяки, — Эти следы оставлены не сегодня явно, — друг дает свое заключение.

— Что делать то, Паш?

Мозг совсем перестает соображать. Накопленная усталость падает на плечи, а этот стресс никак не встряхивает, а наоборот придавливает к земле.

— Я положу ее в свободную палату, осмотрю. А ты, Лиль, езжай домой, — кивает мне и поднимает девушку на руки, — Только на такси , хорошо?

— Но, Паш, — я делаю шаг в сторону друга.

— Ты все равно в таком состоянии сейчас не помощница. Как очнется — я тут же тебе наберу, окей?

Он заботливо смотрит на меня, поджимая губы. И я сдаюсь. И правда ведь ничем сейчас не помогу. Секунда и я свалюсь с ног.

Паша коротко улыбается мне, заверяя, что все будет хорошо. И удаляется в сторону клиники с девушкой на руках.

— На такси, Лиль! — командует и скрывается на крыльце.

Блокирую машину, достаю телефон, пытаюсь зайти в приложении, водя по разбитому экрану большим пальцем. И через несколько минут мучений у меня все же выходит.

В такси отрубаюсь, хотя тревога не уменьшается. Я все время думаю о девушке и о ее разбитом лице. А еще внутренне молюсь, чтобы мой удар не добил ее. Ведь явно девушка была в плохом состоянии.

12. Глава 11.

“Я стою на парковке у соседнего дома. Не уехал”.

Ответ мужа приходит сразу же, я успокаиваюсь, медленно выдыхая ртом. Прячу телефон под подушку, снова чувствую, как в уголках глаз собираются слезы.

Вытираю их о края наволочки, а они все текут, оставляя пятна на хлопке.

Мне бы с эмоциями справиться, да решить, что дальше делать… Только не получается быть рациональной, когда так больно.

В теории тебе кажется, что со всем можно справиться, а если нет? Вдруг у меня не получится справится с тем, что мой муж предпочел другую девушку. И что тогда?

Если жизнь после развода? Да, конечно, есть. Но не у всех…

Я знаю много одиноких женщин, кто так и не встретил свою вторую половинку. Они приходят к нам в клинику, отчаявшись, просят сделать ЭКО или то же суррогатное материнство. Готовы родить для себя.

Мужиков проклинают за ту боль, что причинили… Или же просто холодно к ним относятся. В постели их спутники — это игрушки, вибраторы. Или же редкий секс на одну ночь.

Господи!

Я вскакиваю в холодном поту, пробегаясь ладонью по лбу. Даже в страшном сне я не хочу так жить. Я не осуждаю, но для меня так важно быть под крылом мужского плеча.

Хочу… Чтобы любили, оберегали. Чтобы я всегда могла положить голову на грудь и сказать, как я устала. Ведь все двенадцать лет я жила именно в такой модели, и если честно, не желаю ее менять. Меня все устраивало.

И нет, я не инфантильная, никогда не перекладывала ответственность на мужа, это Игнат часто говорил, что я могу отдыхать, меньше работать. Но я всегда жила по принципу, что оба партнера должны выкладываться на сто процентов.

Получается… Что моих ста процентов оказалось недостаточно для того, чтобы сохранить брак. Или же у Игната не было этих ста…

Накидываю поверх пижамы куртку, наспех надеваю сапоги. Беру с тумбочки ключи сестры, аккуратно отворяю входную дверь и также тихо ее закрываю, прокручивая лишь на один поворот.

Мне нужно минут десять. Просто поговорить с ним. Понять. Не хочу истерить, драться, кусаться. Хотя тело требует встряски, выпуска эмоций и боли.

Но мне не нравится мысль, что я буду как больная идиотка с пеной у рта качать свои права и истерить. Не в моем это стиле.

Открываю дверцу машины, забираясь в теплый салон авто мужа. Он спит, откинувшись на сиденье, руки сложены на груди, а между бровей залегла словно многовековая глубокая морщина.