Истинный смысл подарка я понимаю только сейчас. Удобно, когда постылая жена занята котом и не донимает тебя своим раздражающим вниманием.

– А я всё думал, – произносит Николас, продолжая почёсывать кота, затем смотрит на меня, – какая способность проявится у твоего фамильяра. Выходит, мелькание. И когда ты собиралась мне рассказать?

Неопределённо пожимаю плечами. Николас встаёт на ноги, приближается ко мне. Между нами остаётся чуть меньше шага:

– Полагаю, никогда? – хмыкает. – Тогда бы не получилось тайком шпионить.

– Я не шпионила! – возмущённо сверкаю глазами. – Я хотела сделать сюрприз!

– Сюрпризы… – хмыкает Николас. – Никогда не понимал их смысла. Предпочитаю, чтобы всё шло по плану. Это даёт чувство контроля, уверенности и спокойствия.

– А по-моему, это скучно! – буркаю и смотрю на него исподлобья. – Вечно жить в тисках распорядка, как в тюрьме какой-то!

Вместо того, чтобы ругаться, Николас вдруг тихо смеётся:

– Всё с точностью до наоборот, пуговка, – он легонько касается указательным пальцем кончика моего носа. – Это даёт тебе свободу – свободу выбирать, контролировать и предугадывать. Когда всё по плану, ты можешь сосредоточиться на главном и не тратить силы на непредсказуемое, которое зачастую приносит больше тревоги, чем радости. Подумай об этом. И давай, договоримся, чтобы больше без таких вот сюрпризов.

Пуговка?! Это что ещё за сравнение? Опять намекает на то, что я для него маленькая?

– Киана?

– Что? Да, ладно, – грустно вздыхаю. – Без сюрпризов.

Николас сдержанно кивает, а после разворачивается. Окидывает взглядом бескрайние снежные просторы:

– Здесь красиво. Что это за место?

– Я думала, вы знаете. Вы же нашли меня.

– Я шёл по следу твоего питомца. В нём моя магия, следовательно, при желании я всегда могу отследить, где он находится.

– Вот оно что, – сплетаю пальцы перед собой. Прохожу к краю склона, за которым начинается обрыв.

Сажусь на него и свешиваю ноги. Николас опускается рядом. Сгибает одну ногу в колене и опирается на неё локтем. Мы оба смотрим вперёд.

– Когда я была маленькой, мы с мамой ездили погостить к её подруге на север. Там тоже были горы и снег, много снега. Мы играли в снежки, вместе строили из снега замки с башенками, лепили снеговика… Это были мои самые счастливые дни. А потом мамы не стало.

– Фанил сказал, она сильно болела.

Усмехаюсь уголком рта и произношу бесцветным голосом:

– Я думаю, отец её отравил.

– Мотив?

– Он тогда сильно проигрался на скачках. Пришлось заложить городской дом, и всё равно денег не хватало. Он требовал, чтобы мама продала свои фамильные драгоценности и переписала на него своё приданое, небольшое поместье рядом с Обителью Светлейшего. Мама наотрез отказалась. Они тогда сильно повздорили, отец впервые поднял на маму руку. А потом она вдруг резко слегла. Драгоценности исчезли и волшебным образом появилась дарственная в пользу отца на поместье. Совпадение? Не думаю.

Несколько секунд сидим в тишине, затем Николас нарушает молчание.

– Мне жаль, что так вышло с твоей мамой. Но, Киана, поверь, не стоит тебе цепляться за прошлое. Пока ты мучаешь себя ранящими воспоминаниями, настоящее проходит мимо и ты можешь упустить важные моменты. Одним словом, не грусти, пуговка, хорошо?

Морщусь, снова услышав это задевающее прозвище:

– Не называйте меня так.

– А как?

– Просто по имени вполне сойдёт.

– Хорошо, как скажешь, Ки-а-на, – произносит вкрадчиво и с расстановкой.

Киваю задумчиво, украдкой смотрю на чёткий профиль дракона, обращённый вдаль.

– Николас?

– Да?

– Вы что, даже не станете меня ругать?