Короче, после свадьбы был уже капитальный запрет на общение с друзьями. В качестве альтернативы Юля предложила мне дружить с ее подругами. Пару раз я сходил с ними в кафе. Они обсуждали маникюр, шеллак, еще какие-то женские вещи, а я сидел рядом как пятое колесо и молчал. Да и Юлины подруги как-то странно на меня поглядывали, мол, чего приперся, у нас бабская вечеринка.

Естественно, я перестал ходить с Юлей и ее подругами. Дружить парами мы ни с кем не могли, потому что ни у моих друзей, ни у Юлиных подруг пар не было. Так мое общение с друзьями практически сошло на нет. Связь оставалась только с Сергеем Холодом, потому что он был моим однокурсником. Женя учился на три года старше, был уже в ординатуре и работал. А Костя вообще в другом вузе и на другой специальности. С ними двумя общение полностью прекратилось.

К концу института отец помог мне с бизнесом, я увлёкся работой, и это компенсировало мне общение приятелями. У меня было интересное дело, любимая Юля и по остаточному принципу учеба, которую нужно было просто закончить ради диплома. Юля училась, еще чем-то увлекалась, встречалась с подругами. Я-то не запрещал ей с ними общаться.

Потом Юля закончила учебу и начала работать. Ей не повезло с начальницей. Возвращалась поздно и замученная, часто плакала и жаловалась, а по утрам не хотела идти в офис. У меня к тому моменту уже пошла хорошая прибыль от бизнеса, мы ни в чем не нуждались. Я предложил Юле уволиться и заниматься домом, захотел ребенка. Она согласилась.

Я не заставлял Юлю увольняться, не сажал ее дома силой. Это даже не было долгим разговором, обсуждением или дискуссией. Я один раз заикнулся, а она моментально согласилась. Это и добило нас окончательно.

19. Глава 19. Последняя капля

Матвей

Первое время все было нормально. Наше счастье продолжалось. Юля оказалась довольна, что ей больше не нужно терпеть гнёт старой грымзы, с удовольствием занималась бытом. Я работал и каждый вечер спешил домой к Юле. У нас были уют, тепло, романтика. Мы не ругались, понимали друг друга с полуслова. Это было тихое семейное счастье.

Я долго потом вспоминал именно это время, когда мне хотелось спешить домой к Юле. Мы по десять минут целовались в прихожей, соскучившись друг по другу за день. Я каждый день дарил Юле цветы, хотел радовать ее и видеть ее улыбку. И Юля тоже для меня старалась. Готовила вкусные блюда, придумывала нам интересный досуг.

Но постепенно в наших отношениях стало появляться раздражение. Юля не могла забеременеть и сильно из-за этого злилась. Инициатива родить ребенка была моей, я хотел ребенка, но в том, что не получается сразу, проблемы не видел. Ну сейчас не получается, потом получится. Мы достаточно молодые, успеем еще.

Юля сильно расстраивалась, накручивала себя, плакала. Я успокаивал ее, говорил, что ничего страшного, но она все равно зациклилась на проблеме. Она возвела эту проблему в конец света. Параллельно к Юле вернулась ревность, хотя с друзьями я не общался даже по праздникам. Я жил по маршруту дом — работа — дом.

Жена пришла ко мне в офис, увидела, что много сотрудниц-женщин. Предъявила претензию, почему в моем коллективе женщин больше, чем мужчин. Я аж сходу не нашёлся, что ответить. Я вообще не задумывался о том, что у меня в компании сотрудников женского пола больше, чем мужского. Я ответил, что кто подошёл по компетенциям, того и взял. Юле мой ответ не понравился, она устроила скандал прямо в офисе.

Дальше все нарастало, как снежный ком. Почему ты пришел на полчаса позже, где ты был, кто тебе звонит… Первое время я еще сохранял спокойствие, списывая на то, что у Юли сдают нервы из-за неудачных попыток забеременеть и со временем все наладится. Но становилось только хуже. Мы пошли по врачам, и Юля стала ревновать меня к женщинам-врачам. Даже к тем, которые в глубоком возрасте.