– Один стол, один компьютер? – процедил я сквозь зубы.
– Весь бюджет в этом месяце ушел на твою зарплату, – усмехнулся он, протягивая руку к трости. Тоже перешел на «ты». – На людей работать в этом плане не так «шкурно». Но ты же не за деньгами…
Я только закатил глаза, качая головой.
– Ты где остановиться планируешь, кстати? – глянул он на меня, проходя мимо.
– Еще не искал, – проследил за ним взглядом, сдерживаясь, чтобы не подставить ему подножку.
Гад. Манипулятор старый! Очевидно же, что прогулки без трости не идут ему на пользу.
– Здесь у тебя есть персональная комната в жилом корпусе. Для удобства. С собакой можно. Правила проживания в корпусе – в третьем приложении договора, что ты подписал, не читая.
– Так и вижу, как вы подаете на меня в суд, – огрызнулся я.
– Вы, рыжие, такие самоуверенные, – заметил он беззлобно. – Жду от вас результатов.
И он вышел из кабинета.
Глава 4
Я зябко потерла плечи, прижавшись к стенке коридора…
Бесовецкий вымотал меня так, будто мы провели с ним уже целый день. У меня дрожали ноги от напряжения, во рту пересохло, а все тело ломило от усталости. На какой-то момент показалось, что я настолько вытрепана, что не смогу взять эту вершину. Тут от меня требуется полная собранность при каждом взгляде Краморова, а еще и Бесовецкий… Кажется, нас с ним обоих вывели из зоны комфорта. Только ему плевать, что будет после всего этого – что с ним, что со мной. Хотя, зачем-то же он сюда вернулся? Чем такого как он могли тут заинтересовать? Возможностью пить кофе на территории секретного отдела без охраны? Это вряд ли. И загадки, которыми тут все кишело, ему даром не дались. Хотя, в палату он бежал довольно бодро…
Но не от этого меня трясло.
Бесовецкий заметил мою манеру поведения с теми, от кого я завишу. И кого опасаюсь. И это больно ударило по надежде хоть как-то отделаться от этой омерзительной необходимости хотя бы тут! Но нет. Мне и здесь достался неуравновешенный эгоистичный самоуверенный псих, от настроения которого зависит моя карьера в отделении! И он прав – эта моя защитная реакция въелась ржавчиной во все, что я делаю и говорю. Я боялась таких, как Слава. И с Бесовецким я также ничего не могу поделать, только приспосабливаться. Он мне был еще непонятен, но я уже включила с ним режим противодействия. И он сразу меня на этом поймал.
Только, в отличие от Славы, ему это не понравилось.