Но брат меня опережает.

Он вскакивает на ноги, в два прыжка догоняет Рея, и обрушивается на него с кулаками, наносит первый удар.

Рей отталкивает его от себя, но Дейв бросается снова. И тут уже завязывается драка.

Удары сыпятся один за другим, Рей не щадит брата, он крупнее и мощнее.

В какой-то момент от удара Рейнара Дейв падает на землю и, едва коснувшись травы, начинает обращаться.

Я понимаю это, когда вижу, как выворачивает его кости. Обращение для дикого дракона всегда болезненно.

— Быстро в дом, — поворачивает ко мне голову Рей. У него разбита губа и я, как завороженная, смотрю на алую струйку крови. — Пошла в дом! — крик приводит меня в чувство, хочу возмутиться, но не успеваю.

Передо мной уже два не человека, а настоящие огромные черные драконы.

Один поменьше, Дейв, понимаю я.

Второй, Рей, расправляет свои мощные крылья, бьет хвостом, поднимая ворох уже пожелтевших сухих листьев и, выпуская из пасти огонь, бросается.

Драконы, огрызаясь, набрасываются друг на друга.

И я понимаю, что мне и впрямь лучше убраться отсюда.

Они уже не слышат никого, запросто могут зацепить.

Делаю два шага назад, к дому. Поднимаю голову. Драконы, вцепившись друг в друга мертвой хваткой, взмывают в небо.

Я сжимаю кулачки, молюсь всем Богам, чтобы эта схватка не закончилась чьей-то смертью. За кого я боюсь? За брата, ведь Рей объективно сильнее, лучше чувствует своего дракона.

Но и за другого переживаю тоже… с горечью понимаю я.

Разворачиваюсь и бегу в дом.

Картина, открывающаяся передо мной, заставляет холодеть сердце.

Около подъездной дорожки к дому вижу карету.

Экипаж трогается, а в небольшом оконце появляется встревоженное детское личико.

Маленькая ручонка дочки ударяется в стекло, словно она пытается меня потянуть за собой.

И я тянусь. Бегу со всех ног.

Мне остается всего ничего — пара десятков шагов.

Но не успеваю.

Карета быстрее, уносится все дальше, и я уже почти не вижу встревоженного личика Евы.

Бегу за ней, в бессильных попытках догнать.

Хрипы вырываются из груди, постепенно перерастают в вой. Я просто вою в голос, не замечая, как оставляю за собой кровавые следы. Когда красного становится слишком много, а между ног становится горячо и больно, я все-таки падаю. И подняться уже не могу.

Слышу вдалеке рев дракона. Дикий, сотрясающий воздух, полный боли.

Не пойму, что со мной. Откуда кровь?

Тонкий месяц показывается из-за облаков, и его золотой изгиб кажется ухмылкой.

И до меня доходит.

Я потеряла Еву.

И теряю ещё одного ребёнка.

Того, что уже живет внутри меня.

16. 6.1

Во рту так ужасно пересохло, что невозможно даже издать звук. Попросить воды.

Веки налились свинцом, не давая глазам открыться.

Лежу. Дышу. Вспоминаю.

Когда картинки последней сцены всплывают в памяти, накатывает страх и паника.

Боги, где Ева?

Что с Реем и Дейвом?

Что со мной?

Сердце начинает заполошно стучать, отдаваясь страхом в ушах.

Я обхватываю руками свой плоский живот, нервно ощупываю, пытаюсь что-то почувствовать.

Но что?

Прислушиваюсь к себе. Ничего. Разве что низ живота совсем немного тянет.

Мысль, что раненой птицей бьется в голове, никак не хочет в ней уложиться.

Я… беременна?

Спустя столько лет, прожитых с Реем под одной крышей?

Улыбка трогает сухие губы, и те болезненно трескаются.

Дышу часто-часто, воздуха не хватает.

Кажется, накатывает истерика.

Я хватаюсь за хрустящий край накрахмаленной ткани, которой накрыта и распахиваю глаза.

Яркий свет в первую секунду ослепляет.

Осматриваюсь и не узнаю обстановку.

Где я?

Просторная комната с выкрашенными в синий стенами, на которых висят прекрасные пейзажи, пушистым бежевым ковром на полу и просторной кроватью, на которой я и сижу.