— Да, ты прав, — киваю я в ответ на его слова, потому что он и теперь говорит правду. Он тянет меня, так сказать, наверх, к себе, к блестящим люстрам в ресторанах и сверкающим улыбкам. Олег — далеко не миллионер, но он старается быть успешным, смотрит вперед, и мне нужно этому соответствовать, заиметь платья для рандеву, наслаждаться вечеринками, которые весьма полезны для его карьеры, поддерживать разговоры с женами его коллег, не расслабляться, мне нужно… Или не нужно?

Я вдруг понимаю, что неважно, насколько он красив, сколько кубиков у него на прессе, насколько он готов работать над нашими отношениями.

— Иногда мне кажется, что ты не ценишь того, что я тебе даю!

Неважно, что он знает, как и кому улыбнуться, что у него приличные шансы на повышение, что для меня это тоже возможность сменить работу на высокооплачиваемую, а потом выйти замуж, стать достойной супругой, родить общих детей... Конечно, придется следовать правилам. Быть модной, но не чрезмерно, слегка яркой, слегка домашней, эмоциональной, но рациональной, ведь мы взрослые люди и знаем, чего хотим от этой жизни, знаем, что ради спокойствия и стабильности надо чем-то поступаться, идти на компромиссы, ну и чаще говорить Олегу «ты прав», потому что что-то еще вставить в его речи почти невозможно…

— Да, ты прав, — произношу я вслух.

— Что, прости? — он вдруг бьет по тормозам, останавливая машину на обочине — сзади, естественно, нервно сигналят — и поворачивается ко мне.

— Ты прав? — с большим сомнением повторяю я, подозревая, что, пока я думала о своем, Олег как обычно говорил о чем-то своем.

— То есть ты не ценишь то, что я тебе даю? Мари, ты всерьез?!

— Знаешь, наверное, всерьез, — произношу я и расслабляюсь. Легче стало. Отношения это, конечно, работа, но ишачить меня никто не заставляет. Хватит. — Наверное, тебе не стоит стараться, по крайней мере, не для меня. Извини.

— Извини? — он мгновенно краснеет. — У меня все расписано, мы в следующем месяце приглашены на день рождения моего клиента, я уже зарезервировал нам место в ресторане, чтобы сделать тебе предложение! Это было не так и легко, за полгода резерв. Очень популярное место!

— Так отмени резервацию. Я не соглашусь. Да и сейчас не обязательно ехать в ресторан. Я бы не расстроилась, не поедь мы никуда, сегодня хорошая погода, можно пройтись, а для развлечения — бургер в Макдональдсе съесть.

— Что?.. Это низкопробное хрючево!

— А мне даже нравится, — я хмыкаю, собираю вещи и берусь за ручку двери. — Я поняла, что мне не подходит то, как ты все распланировал. Мне не нравится, что ты все решаешь. Ты даже не спрашиваешь у меня ничего, точнее, спрашиваешь, но не слышишь ответов. Пропускаешь мимо ушей все, что я предлагаю. Пройтись по парку — зачем, ведь у тебя есть машина. Пойти в зоопарк — только с семьей твоего начальника, иначе это бесполезная трата времени. Ты даже не спросил, есть ли у меня платья для тех самых ресторанов, в которых ты хочешь быть завсегдатаем...

— Ты не говорила, что тебя что-то не устраивает! — злится он. Руки сжимают руль так сильно, что кажется, он его оторвет. Я киваю, да, тоже виновата. Скребло же что-то, не нравилось, но почему-то молчала. Хорошо, что Ирка не из тех, кто мне на ухо будет гудеть «часики тикают, все уже замужем, красив, умен — брать надо». А так могла очнуться, когда была бы уже глубоко замужем.

— Теперь говорю. Извини, меня не устраивает. Ты… — слово «хороший» я проглатываю, — …такой как есть, я — другая. В общем, я пойду. Извини.

— Ну и катись! — орет он так, что я не просто выхожу, я выскакиваю из машины. Не успевает дверца захлопнуться за мной, как Олег мгновенно выжимает на газ и уезжает, оставляя меня в одиночестве.