— Допустим, я тебе поверю, — бормочу я, возмущенно. — А откуда знал, что мне позавчера ночью плохо было? Может, ты меня и отравил? Из любви к искусству?

— Период, когда я таким увлекался, закончился где-то лет пятьсот назад, — смеется звонкими колокольчиками эльф. — А что касается, моего знания… Хм-м, считайте, что это особая эльфийская магия. Вот.

И он, насвистывая, направляется в кухню, готовить там нельзя в полной мере, но доступ к шкафам есть. А я остаюсь стоять, задумчиво покачиваясь. И что это должно значить — эта его «эльфийская магия»? Обмануть же хочет, да? Может, и не в конфетах дело. Может, я в одном доме с маньяком нахожусь?..

— Булочку с маслом? — выглядывает из кухни этот самый «маньяк», дружелюбно скалясь.

— Да, и желательно без яда!..

— Ну что вы, менона, какой яд? Полицианты же рядом, — снова хихикает эльф. И как его понять? Хочет он меня отравить, а полиция мешает? Или что?.. Голова у меня кружится от обилия мыслей на пустой желудок, и я, вздохнув, иду есть свежую вкусную булочку. И правда, не отравит же на глазах у всех.

После завтрака я все-таки добираюсь до кабинета и принимаюсь искать сейф. Хотя в принципе поиски не затягиваются — сейф находится рядом со столом, успешно изображая тумбочку. В металлической дверце торчит ключ, полностью уничтожая смысл этой мебели. Ключик я вытаскиваю, бумаги вынимаю и просматриваю. Документов немного, но они меня несказанно радуют.

Во-первых, договор с эльфом действительно имеется. Сначала эльф два месяца был, так сказать, на стажировке, но пробный период прошел, и теперь разорвать договор с любой из сторон возможно, только предупредив за те самые два месяца. Продление договора каждые полгода. И действительно срок действия подходит к концу. Сведений об эльфе тут немного, зато посредником в заключении нашего договора была указана контора с названием «Рога и крылья». Возможно, они знают больше об эльфах?

Во-вторых, домик все-таки принадлежит мне, то есть Марии. Это большой плюс. Но куплен с рассрочкой, что, естественно, минус, еще и залог имеется — родительский дом. Так что деньги мне точно нужны, если не хочу остаться без крыши над головой и подвести ближайших родственников. Но, судя по плану выплат, Мария внесла сразу больше половины. Возможно, продала что-то?

В-третьих, я нахожу паспорт. Это жесткие картонки размером с мою ладонь, скрепленные металлическими клепками. На них значится, что Мария Скави проживает в Кайбурге, супруга не имеет, детей тоже. В этом мы с ней не отличались.

Если я и надеялась, что в сейфе найду те вырванные листы из дневника, которые расскажут, что же за тайна была у супруги Корво, то зря. Сейф явно не был для Марии тем местом, где хранилось ценное и секретное.

— Менона Скави, мы закончили, — ко мне заходит полициант. Гордый такой, бодрый. Я тут же откладываю бумаги и бросаюсь к нему с вопросом:

— Ну что? — потом правда понимаю, что стоит выражаться четче и яснее: — Извините, спасибо за работу. Стало ли что-то известно?

— Так быстро не сказать, все показатели мы передадим комиссии, будут расследовать. Но скорее всего, действительно охотились за розами вашего соседа. Шутка ли — белая монета за одну штуку! — он присвистывает, показывая насколько это дорого. А мне и сказать нечего, про отравление сама же решила промолчать.

— А что мне с окном делать? И в кухню не зайти, — перехожу я к более насущным вопросам. Полициант вздыхает и объявляет мне:

— До конца первого этапа следствия картина происшествия должна быть зафиксирована. Рекомендую подать прошение о восполнении морального ущерба в городское управление Кайбурга. Вам выплатят компенсацию как пострадавшей стороне. А после подключите страховую контору, они вам отремонтируют все, еще краше будет, чем было, — обрадовал меня полициант. — Хорошего дня, менона.