Не отказывала… просто Морис сам меня особо и не просил. Он приходил в мою спальню так, словно это было его долгом и только теперь я понимала, почему.

Хотя это уже неважно.

Я просто не могла взять и измениться в одно мгновение. Не могла избавиться от этой любви и обожания, не могла научиться спорить. Да, может я и угрожала Морису, или раздумывала о побеге, но тот момент отчаяния прошел, оставив после себя только глухую боль, беспомощность и слабость. О, боги, я так привыкла быть слабой…

А сейчас мне отчаянно требовалось время, чтобы собрать волю в кулак, найти выход и решиться хоть на что-то. Вот только, как узнать, есть ли оно у меня, это самое время, или Морис уже начал строить козни за моей спиной?

Незаметно я снова задремала, а проснувшись, уже знала, что отвечу мужу.

Когда, ближе к обеду, я спустилась в столовую, Морис с Ником уже сидели там. Повторяя за отцом, малыш важно ковырялся в тарелке с протертым супчиком, по пути до рта расплескивая содержимое. А Морис каждый раз осторожно промокал ему рот платочком. Когда я так делала, Николас всегда возмущался, но с отцом у него были особые отношения… а ведь какими бы мы могли стать счастливыми втроем. Но теперь, если я что-нибудь не сделаю, вместо меня будет счастлива другая.

– Лара, – заметив мое присутствие, мужчина поднял взгляд. – Вижу, ты почти успокоилась. Молодец. Тогда я жду твой ответ.

– Я… – вдохнув в грудь побольше воздуха, я собралась с силами и выпалила, пока не передумала. – Я согласна на твое предложение, но с одним условием.

– Ты ведь понимаешь, что не совсем в том положении, чтобы ставить условия? – вскинул брови Морис. – Но так и быть, я тебя выслушаю и подумаю над этим.

И снова в каждом его слове сквозило… нет, не презрение, или ненависть, а безразличие. Холодное, пустое безразличие, которое казалось в разы хуже. Мы были женаты уже два года, а он говорил и смотрел так, словно видел меня впервые. Словно я не его супруга, а простая горожанка, остановившая его, чтобы спросить дорогу.

– Я… – я сглотнула горький комок, острыми иглами коловший горло. – Я хочу, чтобы мы с Ником переехали в столицу до момента подписания бумаг. Если не в твой дом, то хотя бы в дом моей семьи.

Озвучив это, я удивилась, почему такая мысль не пришла ко мне сразу. Мое родовое имение располагалось далеко, а в столицу семья приезжала только зимой, в сезон приемов. Так что большую часть времени дом пустовал.

Там бы я могла побыть в одиночестве, там бы ничего не напоминало мне о Морисе. И возможно, там бы я сумела позабыть о нем и придумать достойный выход из этого положения.

– Издеваешься? – хмыкнул мужчина. – Сколько там комнат? Нику нужно пространство, а не вот это…

Да, содержать дом в столице было дорогим удовольствием, поэтому наш значительно уступал размерами гигантскому особняку Мориса, но…

– Нику нужна спокойная мать, – покачала головой, стараясь снова не разрыдаться.

– И чем тебя не устраивает это поместье? Здесь тихо и никто не беспокоит тебя. И уж точно здесь лучше, чем в доме твоей семьи.

Я бы подумала, что Морис издевается, если бы не его ровный тон и холодный взгляд. Нет, просто приняв решение, он перестал создавать хоть какую-то видимость эмоций в мою сторону.

– Тем, что я здесь совсем одна, – покачала головой, пытаясь говорить так же спокойно, но мой голос все равно предательски дрожал. – И тем, что здесь я ничего не узнаю, даже если ты вдруг передумаешь, и начнешь распускать про меня гадкие слухи!

– Лара, – Морис закатил глаза. Пересадил к себе на колени начавшего капризничать из-за отсутствия внимания Ника и продолжил: – Ты серьезно? Я ведь сказал тебе, что мог бы сделать это давно, но не хочу расставаться, как враги.