— Мы чужие. Я не люблю его, он не любит меня. Это не брак, а не понятно что! — яростно выпаливаю.

— Кирочка, ну у мужчин всегда так, — мягко возражает она. — Дай ему время. Это у вас пока притирка, а потом детки появятся и любовь придет.

Серьезно? Она сама-то в это верит? Верит, что эта глыба льда может любить? Бесчувственный, беспринципный свин!

— Я не могу так больше, — устало уронив голову на руки, бормочу. — Я хочу нормальной жизни.

С тяжелым вздохом мама накрывает мою руку своей и в утешающем жесте сжимает. Ласково проводит рукой по голове как в детстве, когда я приходила к ней после очередного вывиха стопы.

— А как же контракт?

Я понимаю ее опасения. Они не беспочвенны. У нас нет таких денег, чтобы выплатить сумму неустойки. И, разумеется, я не втяну родителей в то дерьмо, из которого с таким трудом их вытаскивала. Я собираюсь придерживаться прежнего плана. Довести Марата до ручки. Чтобы он сам подал на развод. Не то чтобы я собираюсь об этом рассказать маме. Нет, она точно не одобрит такой метод.

— Адвокат ищет лазейки, — уклончиво отвечаю.

— Милая, ну зачем сразу с плеча рубить? Подумай еще хорошенько. К тому же… — между ее бровями образовывается задумчивая складка: — подумай об отце. У него слабое сердце. Только очухался после инфаркта. Для него это будет большим ударом.

Я думала о нем тогда. И где я сейчас?

Вот, что мне хочется крикнуть. Я, черт побери, заложница собственной жизни! Моя жизнь, пусть и золотая, но клетка.

Молчу, точно в рот воды набрала.

Мама издает такой тяжелый вздох, точно это ее жизнь рушится, а не моя.

— Я сегодня здесь останусь, можно?

Разбиваю эту гнетущую тишину.

— Конечно. Милая, тебя никто не гонит! Это твой дом. Оставайся.

Ага, «мой». Оставайся, но надолго не задерживайся. Возвращайся к мужу.

Мама, разумеется, не скажет этого прямым текстом, но она не признает развозы. Для нее брак это раз и навсегда. В этом они с Багировым похожи.

— Пойду отдохну.

— Иди, моя хорошая. Утро вечера мудренее.

Не в этом случае. Утро скорее всего принесет еще больше проблем, но я позволяю и дальше ей пребывать в иллюзии. Она никогда меня не поймет. Никогда.

9. Глава 9

Кира

Меня будит трель звонка. Кажется, будто она бесконечная. Тот, кто сейчас звонит в дверь крайне раздражен. Не то чтобы у меня три извилины, и я не догадываюсь кто это.

Проклятье!

Приподнявшись на локтях, я кидаю взгляд на настенные часы и хмурюсь.
Десять часов ночи. И не поленился же притащиться муженек. Раньше Марат, вероятно, закатил бы вечеринку, если я осталась у родителей. Ладно, я утрирую. Багиров не из тех, кто любит гостей. Если бы у негостеприимства было лицо, то это непременно была бы кислая физиономия моего (пока еще!) мужа.

Кряхтя и натужно сопя, заставляю себя подняться с кровати. Входную дверь открывает мама, до меня из коридора доносится их короткий разговор с Багировым. Но разобрать о чем говорят, не могу. Уже хочу выйти из комнаты, как дверь открывается и Марат входит сам.

Если взглядом можно было
бы убить, то от меня и праха бы не осталось. Багиров вне себя. Это ясно по его крепко сжатым губам и налитым кровью глазам. Я с опаской пячусь назад, пока не упираюсь поясницей в стол.

— Жена… — елейным тоном протягивает, отчего у меня волосы дыбом на руках встают, — ты забыла дорогу домой?

— Это мой дом, — смело заявляю.

Иногда смелость граничит с глупостью. Ага, это как раз мой случай.

— Был.

— Ну знаешь, я бы не была так уверена. Зачем ты приехал?

Багиров по-птичьи склоняет голову вбок, впиваясь в меня цепким взором.

— За своей женой, разумеется.