— Угум…

Отстраняюсь и, прохладно попрощавшись, следую за мужем. В абсолютной тишине мы спускаемся на лифте, затем садимся в Рендж-Ровер. Марат сразу включает радио, должно быть, чтобы со мной не разговаривать. Не то чтобы мне хочется вести задушевные беседы.

По правде говоря, мне так надоело за этот год пытаться вытащить его из скорлупы, что сейчас нет никакого желания. Где-то на середине пути к дому, Багиров вдруг произносит:

— Чтобы ты в следующий раз ничего не выкинула, мне нужно запереть тебя дома?

— Зачем же запереть? Посади лучше сразу на цепь.

До меня доносится отчетливый скрип зубов. Больше до самого дома мы не разговариваем. Да и дома не особо.

Я захожу, снимаю пальто и кидаю на стул. Багиров недовольно морщится, но молчит. Как я уже упоминала, он терпеть не может беспорядок. Без лишних расшаркиваний, направляюсь к лестнице, но не дохожу. Багиров хватает меня за локоть и резко притягивает к себе. Одну руку кладет на талию, а другой зарывается в волосы.

— Кира…

Он уже приближается к моим губам с
явным намерением поцеловать. Однако я плотно сжимаю губы и шиплю, точно ядовитая змея:

— Не смей.

— Ты моя жена. Я хочу тебя.

О, поверьте на слово, я чувствую, что он хочет меня! Неоспоримое доказательно упирается мне в живот, отчего волна жара проносится по телу. Но это всего лишь физиология. Этот человек менее часа назад мне угрожал!

— А я тебя нет.

Он пристально вглядывается в каждую черточку моего лица, словно пытается разглядеть намек на ложь. Вот только я предельно честна. Этот человек мне отвратителен.

— Ладно.

Марат резко отстраняется от меня и отворачивается, испепеляя взглядом стену и тяжело дыша. Я в свою очередь спешу убраться.

Поднявшись в комнату, закрываю дверь на замок, переодеваюсь в пижаму и, выключив свет, ложусь в кровать. Буквально через пару минут слышу как ручка поворачивается, дверь толкают, но она не открывается.

— Кира, какого черта? — грозно рявкает муж.

— Спокойной ночи, Багиров! — совершенно беспристрастно кидаю.

Слышится глухой стук, точно кто-то ударил в стену кулаком. Отборный мат, от которого мои уши сворачиваются в трубочку. Кажется, он даже проклинает тот день, когда женился на сумасбродной девице, а затем топот ног.

Приятной ночи на диване, почти бывший муженек.

10. Глава 10

Кира

Этим утром я уже не так удивлена, когда, спустившись на первый этаж, вижу Марата. Он пьет кофе за столом и с кем-то беседует по телефону. Вид у Багирова мрачный. Под красными от недосыпа глазами залегли синяки, на скулах играют желваки, а челюсти крепко сжаты, когда он цедит собеседнику:

— Я в курсе, Серый. Не учи ученого.

Ему что-то отвечают, отчего Марат еще больше мрачнеет. Он прямо-таки источает негатив.

— Я повторяю еще раз, все на мази. Нет повода для беспокойства.

Разговор продолжается еще минуту, а затем Багиров сбрасывает и отбрасывает смарт, чертыхаясь. Проводит рукой по коротко стриженому затылку, с шумом выдыхает и наконец-то замечает меня.

— Пришла пожелать доброго утра, жена? — елейным голосом спрашивает, растягивая на губах ироническую усмешку.

— По тебе не скажешь, что оно доброе, — парирую, проходя вглубь кухни.

Нажимаю на кофемашину и достаю из холодильника продукты на омлет. Ставлю сковородку на электронную плиту и наливаю масло. Багиров пристально следит за каждым моим движением, но я игнорирую это внимание. Ладно, во всяком случае пытаюсь.

— Ну оно было бы доброе, если бы я спал у себя в кровати, а не на гребаном диване в зале, — раздраженно выпаливает, сердито сводя брови к переносице.

Я бы даже сказала, что муж выглядит оскорбленным до глубины души, что его не пускают в супружескую постель.