После звонка мелкие улепетывают так, словно их здесь пытали.

Подходит ко мне. Устало опирается ягодицами в предыдущую парту.

Наверное, она не понимает, что именно сейчас вижу я.

А я вижу, как под тканью ее брюк сминается ребром школьной парты её плоть. Я вижу её смущение, которое она стремится прикрыть решительностью.

Протягиваю руку вверх ладонью.

Удивлённо смотрит на меня.

-Ну, я ж тебя не съем...

Дай мне тебя коснуться!

Вижу, как дергаются её пальцы.

Неужели она сейчас реально даст мне руку?!

В груди неожиданно оживает сердце. Шевельнувшись, пропускает пару ударов.

Складывает руки на груди, закрываясь.

Нет, конечно, она не позволит так просто к себе притронуться.

Это разочаровывает и, одновременно, волнует.

Потому что это всё иначе, чем у меня было всегда.

А как было всегда?

Была бессловесная, жена, которую сосватали за меня ещё в нашем детстве. Она росла в горном ауле и интересовалась только ведением домашнего хозяйства да ребёнком. Я не любил её. Она не любила меня. Хотя, наверное, думала, что любила...

Были шлюхи. Море шлюх. Просто тела, без имён и лиц.

А женщины не было. Ни разу.

А в этой я... чувствую что-то такое, особенное. Как будто бы если я и смогу её что-то заставить сделать, но от этого ни на шаг не приближусь к ней самой, к ней настоящей.

-Сейчас большая перемена. А потом ещё один урок. Будете... Будешь пирожное и чай из столовки?

-Буду, - усмехаюсь я.

-Я сюда принесу. В столовой все пялиться будут...

Неси. Только быстро. Поощрительно улыбаюсь ей. Киваю.

Стуча каблучками, убегает.

На столе у неё в то же мгновение оживает телефон.

Нет, конечно, я не хочу её контролировать. Да и не имею таких прав. Но...

Снова это пресловутое "но"!

Но и не контролировать не могу. Это не соответствует моему образу жизни, моей природе даже!

Неспеша иду к звонящему телефону.

Ну, конечно! Борис. Кто же ещё?

Включаю. Подношу к уху. Слушаю...

15. 14 глава

Готовы увидеть тёмную сторону Темнейшества? А то он у нас пока был таким классным, что я сама растаяла... Не судите строго. Мы потом попробуем его понять...

Стаканы с чаем обжигают пальцы. Пакет с пирожками скользит, зажатый одним мизинцем.

Заскакиваю в кабинет.

Темнейшество стоит спиной к входа у моего стола, приложив к уху мой телефон!

-Сука! - рычит в трубку таким тоном, что у меня по спине мороз идёт. - Ещё раз позвонишь по этому номеру, и ты - покойник!

Отключается. Швыряет телефон на стол. Резко поворачивается в мою сторону.

От неожиданности, а может, от дикой злобы в его глазах, от того, как перекошен яростью его рот, от того, что мы в школе и сюда вот-вот войдут дети, а я совсем не знаю, как с этим человеком общаться и чего от него ждать, я дергаюсь, выливая на пол чай из стаканов.

Как идиотка, бормочу глупости, забыв, что решила называть его на ты:

-Руслан, я не знаю, какие булочки вы любите, поэтому взяла...

Какие булочки? Ты, Ксюша, весь пол чаем залила! А он взглядом готов испепелить тебя до состояния кучки пепла.

-Что вы...

-Я подожду тебя в машине, - цедит сквозь сцепленные зубы, как будто я в чём-то сильно провинилась перед ним.

Уходит.

И я испытываю сейчас двоякое чувство.

С одной стороны, конечно, облегчение - теперь я могу спокойно вести урок. При нём это было невозможно. Такое ощущение было, как будто он самим фактом своего присутствия здесь сужал пространство класса до размера кладовки.

С другой... С другой с ужасом понимаю, что сегодня вечером мне придётся ехать в его дом.

Зачем я только согласилась?!

Закончив уроки, отменяю занятие с надомником, объясняю вкратце ситуацию директору и, сопровождаемая к выходу Машей, тороплюсь уйти.