— Это ненормально, — соглашается Ира.

— Четыре года от него не было ни слуху ни духу, а потом «бац» и он покупает дом на мое имя, потому что ему, видите ли, так надо. Еще и оправдывая это тем, что я - единственная, кому он доверяет.

— Мутная история.

— Вот-вот. Горский не имеет никакого права впутывать меня в какие-либо махинации. Ни тогда, ни теперь. Если я пострадаю, — понизив голос, добавляю: — с кем останется Соня?

— Что будешь делать, когда он заявится с претензиями?

Когда я выставляла на сайт объявление о продаже дома, то мысленно готовилась к тому, что Горский даст о себе знать в тот же день. Готовилась к ругани с экс-супругом по телефону, ждала, что он примчится под двери квартиры или поймает среди улицы. Даже Соню на несколько дней отправила к папе, чтобы с меньшими потерями пережить неминуемую бурю.

Но бывший муж никак не отреагировал на мои проделки. Про объявление Назар знает, я уверенна, так как для связи с продавцом в тексте объявления указан его новый номер. Его любезно раздобыла для меня соседка Света.

С учетом указанной цены, которая в три раза ниже средней по району, желающих купить почти даром огромный участок с домом должно быть много. Телефон бывшего мужа должен уже неделю как дымиться от количества звонков потенциальных покупателей.

Прошли целых семь дней с момента публикации объявления, а от Горского нет абсолютно никаких вестей. Более того, черный седан, который совсем недавно преследовал меня на каждом углу, больше не попадается на глаза. То ли бывший муж сменил транспортное средство, то ли у него появились дела поважнее. Бог его знает.

— Опасная женщина, — хохочет Ира, подытожив наш разговор.

***

Дочь завороженно смотрит в экран планшета и качается в такт незатейливой детской песенке про фрукты. Apples, apples. Its time to eat your apples! Yes, yes, yes. I want to it the apples!

— Соня, не вертись. Если косички выйдут кривыми, я переделывать их не буду.

— Эпс, эплс…, — хлопая в ладоши, подпевает героям мультфильма Соня. — Элпс! Ес, ес, ес… Эп!

Задеваю мелкими зубьями расчески ухо дочери, она вскрикивает от недовольства.

— Я предупреждала, малыш. Хватит вертеться.

Волосы Сони слишком мягкие и шелковистые, постоянно норовят выскользнуть из моих рук. Переплетаю в одном месте по несколько раз, используя вдвое больше мелких резинок, чтобы прическа хоть как-то продержалась на голове маленькой непоседы до вечера.

Няня предлагает свою помощь, но я отрицательно машу головой. Мне нужно хоть чем-то занять руки, иначе я изведу сама себя.

Марьян обещал позвонить, когда сядет в аэропорту. Его рейс должен приземлиться в двенадцать. Уже час, а от него нет ни весточки.

Вдруг он передумал и больше не хочет знакомиться с моей дочерью? Может для него это слишком большая ответственность? Одно дело встречаться время от времени лишь вдвоем, и совсем другое — учитывать в наших планах еще и Соню.

— Ай! Больно! — восклицает дочь.

Она вырывается из моих рук и пытается стащить с головы резинку, которой я слишком сильно затянула её волосы на затылке.

— Соня, Соня. Перестань. Не делай этого. Мама очень старалась. Ты же хочешь выглядеть как принцесса? Помнишь мы говорили с тобой, что настоящие принцессы не выходят на улицу с нечёсаными волосами и без красивого наряда?

Соня прищуривает взгляд, осмысливая мои слова. Смотрит на корону, которая лежит перед ней на столике, томно вздыхает. Затем тычет пальцем в экран планшета, деловито перематывает песенку про овощи и фрукты на начало и машет, чтоб я продолжала наводить на ее голове королевскую красоту.