В смысле «наотдыхалась»?

- Молчишь?!

- Говори, - выждав паузу произношу.

- Где дети? Вы дома?

- У моих.

- Пздц. Так и думал, - цедит сквозь зубы.

Мы снова оба молчим. В голове миллионы предложений, которые просто не складываются в слова. Мелкая дрожь начинает пробирать горящую кожу, воздуха все меньше.

Он что ничего не знает?! Я две недели ждала, что придет, а он ничего не знает?

- Где ты была? – спрашивает Богдан. – В каком-нибудь Милане?

Если бы.

- Я…

- Я разочарован, Яна. За десять лет я, идиот, так и не понял, что ты Шацкая… До последнего была надежда, что Соболева в тебе победит… Увы!

- Да пошел ты, - разъяренно кричу, откидывая на стол смятую салфетку.

Официант, находясь в центре зала, разворачивается на мой крик и потирает затылок.

Мгновенно скидываю мужа и набираю номер отца. Делаю это не сразу, потому что Соболев обрывает телефон. Папа, в отличие от некоторых, берет трубку практически с первого гудка.

- Да, Яна? Что случилось?

- Папа, - отчаянно зову. – Почему ты не сказал Богдану, что произошло? Почему не сказал, что я в клинике?!

- Секунду.

Он перед кем-то извиняется, и я слышу тяжелые шаги, стук двери и то, как отец грузно опускается в кресло.

- Во-первых, будь посдержаннее, Яна. Иначе я буду думать, что рано дал добро на то, чтобы тебя выписали.

Прикладываю руку к горящей щеке. Он что думает, я ненормальная? Озираюсь, посетители смотрят на меня с опаской.

- Во-вторых, ты в своем уме?! Если Соболев узнает, где ты проходила лечение, он на законном основании сможет претендовать на детей.

- Претендовать на детей? – округляю глаза.

- А ты как думала? Хочешь этого?

- Богдан никогда не станет… Пап, ты его не знаешь. Вы все его не знаете.

- Он еще свое лицо покажет. Правильно говорят – хочешь узнать человека, разведись с ним.

Развод?! Я вообще всеми правдами и неправдами отодвигаю от себя эту мысль.

- Я уже занялся тем, чтобы ослабить его позиции в городе. Щенок зарвался.

- Пап, хватит. Ты говоришь о Богдане.

Практически произношу о «моем Богдане», но вовремя себя останавливаю.

- Я говорю о человеке, которому однажды доверил свою дочь, а потом нашел ее на трассе практически в бессознательном состоянии, - утверждает жестко.

Телефон беспрерывно вибрирует.

- Что ты сделал, папа? – спрашиваю тихо.

- Я просто защищаю свою семью, - отец успокаивается. – У тебя есть деньги?! Пройдись по магазинам. Созвонись с мамой, развейтесь. Я всё сделаю сам. Документы в суд уже готовы и направлены для ознакомления Соболеву.

- В суд? – слезы сами собой выскальзывают из глаз.

- В суд, Яна. Надо с этим закончить. Он пришел ни с чем и уйдет ни с чем.

- Богдан все заработал сам, - возражаю. – Мне ничего от него не надо.

- Без наших денег он был никем.

- Но он вернул тебе их…

- Яна, - грубо обрывает отец. – Перестань. Самостоятельной ты уже была. Тебе надо настроить детей, чтобы они поскорее его забыли.

- Я не собираюсь препятствовать тому, чтобы Богдан общался с детьми.

- Это ты сейчас так говоришь. Что делать нашим детям, без тебя, в семье алкоголиков?! Что они там увидят?

- Но пап…

- Яна… А когда Соболев женится во второй раз?! Ты также спокойно будешь отпускать детей встречаться не пойми с кем?! Давай дочь, чтобы без глупостей. Моим внукам Соболев не нужен.

Папа отключается, а я убираю телефон на стол и стеклянными глазами смотрю, как на экране светится имя человека, которого я искренне считала своим.

Звонок сбрасывается и тут же возобновляется.

Женится?

Мой Даня женится?

Боже.

Плечи содрогаются от рыданий, а в голове хаотично растекаются ядовитые мысли, приправленные картинками.