Не желаю оставаться в этом доме и вообще рядом с мужем ни единого лишнего денечка.

***

На следующий день

— Да, уже подъезжаю, — говорю в трубку мужу.

— Бумаги взяла?

— Конечно, — цокаю.

Кладу трубку и перевожу взгляд на папку, что лежит на пассажирском сиденье.

Герман утром забыл важные документы, вот и попросил меня завезти их ему на работу как можно скорее.

Через пятнадцать минут я паркуюсь у его офиса и спешу в здание.

Охрана на входе сразу меня узнает и пропускает внутрь, а вскоре дверь лифта с шумом отъезжает в сторону, и я оказываюсь в просторном коридоре.

Когда подхожу к кабинету мужа, натыкаюсь взглядом на эффектную блондинку с тонкой талией и большим бюстом, обтянутым белой блузкой. Она замедляет шаг, прищуривается и полосует меня таким взглядом, будто я задолжала ей миллионов этак десять, не меньше. Странно. Мы ведь даже не знакомы.

При этом она только что вышла из кабинета Германа.

Девушка проходит мимо, а я смотрю ей вслед, приподнимая брови. М-да, теперь я точно знаю, что значит «ноги от ушей».

— Алена Викторовна! Алена Викторовна, подождите! — проносится мимо меня молодая шатенка в строгом костюме, и… эта самая блондинка оборачивается.

— Чего тебе? — тянет недовольным, высоким голосом.

— Вы забыли подписать кое-какие документы, — протягивает ей бумаги шатенка. — А еще шеф просил напомнить, что ждет вас вечером у себя с отчетом.

— Я помню. Пойдем в мой кабинет, подпишу, — кивает Алена Викторовна, и они вдвоем идут по коридору.

Обе сотрудницы скрываются за одной из дверей, а я так и продолжаю стоять на месте в полной прострации.

Алена Викторовна, значит. Которую шеф вечером ждет у себя в кабинете. Шеф тут один — Герман.

Неужели… она именно та, о ком я думаю? Чувствую, как гулко, отчаянно бьется сердце.

Болезненно морщусь. Да ну, Герман не стал бы водить шашни прямо на работе. Хотя он делал столько всего, чего я думала никогда не сделает, что устала удивляться.

Нет, похоже, это все-таки она — та самая Алена. Иначе с чего бы ей смотреть на меня так, будто я перешла ей дорогу и отняла самое дорогое?

С отчетом он ее ждет, значит. Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, с каким именно.

Меня берет такое зло, что я за малым не сминаю руками папку Германа, которую прижимаю к себе.

«Пора дать Алене отставку», — вспыхивают в памяти его слова.

Выходит, пока так и не дал. Иначе уже бы уволил. Ну еще бы, такие ноги, такой бюст, пухлые губы, опять же. Алена Викторовна, похоже, весьма талантлива в… отчетах.

Вот ублюдок! Так и продолжает ежедневно ездить мне по ушам, заваливать комплиментами, подарками и уверениями в любви. Ну а что, наивная Маша поведется как обычно.

Не в этот раз, Гера.

17. Глава 17. Находка

Маша

«Будь готова к семи», — кривляю я мужа, включая поворотник и выезжая со стоянки у его офиса.

Я и без него помню, что сегодня ужин у Дианы Аркадьевны в честь ее дня рождения.

Меньше всего мне хочется натянуто улыбаться весь вечер, притворяясь, что у нас с Германом все в порядке. Однако выбора у меня все равно нет.

Хуже всего — придется терпеть его прикосновения. Я всячески их избегаю, и он, разумеется, это прекрасно видит. Однако если дома лишь недовольно хмурится, на людях такого поведения не допустит.

Что и не преминул уточнить, вальяжно развалившись в своем кожаном кресле:

— На ужине веди себя как полагается моей жене.

Я лишь молча поджала губы, щурясь, но в ответ получила более жесткий тон:

— Ты меня услышала?

— Услышала.

О, чего мне стоило сдержаться и вообще ни слова не сказать, что столкнулась в коридоре с его любовницей! И что после такого он может катиться на этот гребаный день рождения сам. Или с Аленой Викторовной.