- Привет. Это я, Вика. Помнишь меня? - Протягиваю руку к спутанной чёлке, но мальчик втягивает голову в плечи и прикрывает глаза, будто ожидает удара. И моя ладонь повисает в воздухе, не хочу его пугать. Рискую погладить подрагивающий тёплый комочек у Саши на коленках - Это кто у тебя тут?

- Это Хагги, - крепче прижимает его к себе, щенок шевелится и еще глубже головой старается залезть Саше под мышку.

- Милый какой, - ерошу светлую шерстку. – Где ты нашёл его?

- Он в подвале скулил.

- В каком подвале?

- Да там, далеко... В старом доме, – машет головой куда-то в сторону.

- Ты один гулял?

- Да.

Бросаю через плечо испепеляющий взгляд на Нину. Она стоит, скрестив руки на груди, и нервно барабанит пальцами по локтю.

- Попросила рядом с домой поиграть пять минут. У меня тоже дела могут быть... – отводит взгляд в сторону. – Еле нашла потом. Вместе с этой... – брезгливо фыркает. – Дрянью! А у меня давление и аллергия.

Прикрыв веки, делаю глубокий вдох и вновь смотрю на Сашу.

- А где другой друг? Синий Хагги?

- Она его выкинула, – указывает на Нину пальцем с обкусанным грязным ногтем и хмурится.

Снова оборачиваюсь и многозначительно смотрю на свекровь.

- Он его крутит постоянно. Ходит с ним, как Давид с пращей. Сто раз просила, предупреждала, но нет ведь!

Рискую вновь протянуть руку к волосам Саши, и в этот раз он не отшатывается в ужасе. Поправляю отросшую челку, которая лезет прямо в глаза.

- Алекс, у щенка, наверное, есть мама или хозяева. Они его потеряли и очень сейчас переживают. Давай отнесем его на место? – стараюсь говорить ровно и тихо, мальчишке явно и так досталось.

- У него нет никого, - малыш утыкается лицом в светлую шерстку, но я слышу каждое слово. – Его мама бросила. Как и меня.

Сердце сжимается от жалости. Я не могу отгородиться стеной от детской боли. Проще всего сейчас встать на сторону Нины, выкинуть дворняжку на улицу и купить мальчишке мороженое, чтобы не плакал и забыл. Только он не забудет. Предательство не прощают, мне ли этого не знать!

Я понимаю, что этот момент отпечатается в его душе ожогом. Саша вырастет большим дядькой и станет ходить по психиатрам, пить антидепрессанты и ненавидеть весь мир, только потому что ему не повезло с рождением, родителями и семьей. Потому что сейчас этот маленький человек чувствует себя глубоко несчастным и ненужным никому.

Помогая этому щенку, он и себя вытаскивает из ямы, в которую его кинули родные люди.

Не выдержав, прижимаю чужого ребёнка к себе. Мальчика, которого я должна ненавидеть.

Глажу темноволосую головку, а он не отстраняется, а утыкается мокрым носом мне в плечо. Всхлипывает. И теплый щенок между нами тихонько поскуливает.

- Мама тебя не бросила, она тебя очень любит. – Шепчу я ему, с трудом сдерживая слёзы. - Просто сейчас не может быть с тобой. Но папа твой скоро будет рядом.

- Правда? – отстраняется и круглыми глазами смотрит на меня.

- Да, - приглаживаю ему волосы и со вздохом прижимаю к себе. Целую в макушку. – Все будет хорошо, я обещаю тебе. - Дай-ка посмотреть на твоего нового друга, можно?

Саша согласно кивает, и я беру щенка на руки. Поднимаю, держа его под лапки.

Маленькая дворняжка, испуганно щурится и поджимает куцый хвостик. Не самый очаровательный щенок, вряд ли его ищут любящие хозяева.

Чувствую, как под пальцами бешено колотится сердце. Наверное, для этой собачки я – огромное чудище. Возвращаю щенка Саше, и тот сразу засовывает голову в привычную укрытие под мышку.

- Милый Хагги. Только его надо покормить и вымыть, а потом мы отвезем его к ветеринару, – игриво трогаю Сашу за нос. – А ещё можно показать щенку дом, как ты считаешь? Может быть покажешь ему, где ты сейчас живешь? Уверена, ему понравится.