Подруга коротко выдыхает, что сейчас приедет.

Отбивает вызов.

Оставляет меня в разрозненных чувствах.

Следующие полчаса я просто наблюдаю, как опустошается капельница. Медленно, но верно вливает в меня жизнь.

По капле.

Кап-кап. Кап-кап. Кап-кап…

От монотонности действия меня начинает мутить.

Прикрываю глаза. Кладу руки на живот, делая глубокий вдох.

Слышу какой-то шум в коридоре. Женские крики.

И в следующую секунду ураган врывается в палату.

Окутывает ароматом до боли знакомой парфюмерной воды. Той самой, которую мы прикупили в совместной поездке в Париж.

− Машка! Ты как? – Голос подруги разрывает сознание.

Ледяные ладошки гладят по лицу. А ещё по тому, какую бешеную деятельность развила Ева я понимаю, что она обеспокоена.

И ещё зла. Очень.

− За тобой нормально ухаживают? Кто лечащий врач? Как ребёнок? – Вопросы сыплются друг за другом как из рога изобилия.

А ещё вслед за ними на тумбочку начинают вываливаться продукты. Натуральные соки. Гигиенические принадлежности. Одежда. И, в завершении. Даже ноутбук.

− Закачала тебе несколько фильмов. Расслабиться. – Звонкий чмок летит в мою левую щёку.

Заставляет улыбнуться.

− Ну, теперь рассказывай. – Блистер с долгожданными таблетками вкладывается в пальцы.

Взгляд серых туманных глаз останавливается на моём лице. Прищуривается с сочувствием.

− Изменил, да?

− Да. – Всхлипываю.

Кажется, что огненный шар снова начинает расти в груди. Давит на рёбра, вытесняя сердце. И дышать становится тяжело.

− Ну-ну, успокойся, - лёгкие похлопывания по руке слегка отрезвляют. – Я же пережила. И ты переживёшь.

− Ты – сильная, - резюмирую, - а я…

− А ты – просто женщина-кошка! – В голосе подруги яростная поддержка.

Такая взрывоопасная, что я просто не могу сопротивляться этой позитивной энергетике. Улыбаюсь машинально.

Выдыхаю.

− У тебя девять жизней! – Машет рукой легкомысленно. - Ну, подумаешь, одну потеряла, зато, у тебя внутри есть главное – жизнь твоего малыша. Разве он заслуживает, чтобы ты постоянно подвергала его опасности?

− Нееет. – Уверенно блею.

− Ну, значит, выше нос! – Хлопает в ладоши. – Отлежишься, переедешь в съёмную квартиру. Отсудишь у своего кобеля половину – и адьё – в счастливую жизнь!

− Нет, я не смогу. Я всё решила… - Мотаю головой.

Смотрю на Еву, которая развила бурную деятельность, не смотря на то, что самой скоро рожать.

И пытаюсь нарисовать улыбку на физиономии.

− Дурёха. – Припечатывает. – Ладно, ты своему Хмельницкому наврала, что беременность самоликвидировалась, но ведь это не так! Жить-то на что-то надо!

− Всё равно. Не возьму у него ни копейки. – Упрямо выдыхаю.

Осторожно приподнимаюсь на кровати. Слышу писк электронной капельницы, которая уже уловила остановку течения лекарства.

И выдыхаю нервно.

− Разведусь с Артёмом и уеду. Всё равно не смогу жить с ним в одном городе.

− Это, конечно, правильно. Только начинать с нуля всегда тяжело. Тем более, работать ты не сможешь. А ребёнка поднимать – не просто.

− Почему? Буду так же работать, по интернету. Предложу свои услуги каким-нибудь фирмам. Хорошие переводчики везде нужны.

− Ну… не знаю… - Ева тянет.

Сцепливает руки в замок. Смотрит на меня подозрительно. И, наконец, всё же решается.

− А может, простишь его? Вдруг там и правда, не серьёзно?

− Нет, я скорее умру! – произношу, и сама пугаюсь своих слов.

Кладу руки на животик. Шепчу что-то успокаивающее. Прошу малыша простить меня.

Просто на взводе – вот и несу чушь…

− Машуль, смотри. Артём – не такой уж плохой вариант. – Ева продолжает гнуть свою линию. Мне же хочется, чтобы она замолчала. – Я бы всё-таки попробовала…