— Сделаю вид, что поверю.

Молчим, буравя друг друга взглядом.

— Что делать будешь? — спрашиваю серьезно.

— А сам как думаешь? — хмыкает она.

— Не знаю, Сонь, — честно отвечаю. — Тогда мы были обычной молодой парой. Сейчас Руслан твой муж. Какие у вас отношения и что вас связывает, мне неведомо. Поэтому я могу только предположить.

— И что предполагаешь?

— Что ты подашь на развод, — произношу спокойно.

— Ты все правильно думаешь.

— Помощь нужна?

— Пф! Какая? — сразу щетинится как ежик.

— Любая, Сонь, — отвечаю как можно мягче. — Найти адвоката, перевезти вещи, быть рядом, когда захочешь поплакаться в жилетку.

Калинина растягивает губы в хищной улыбке:

— Рыдать — точно мимо. Вещи я и сама перевезу. А адвокат… ты знаешь, твоя Деля тоже предлагала мне помощь.

Да, Аделия такая — всегда готова оказать поддержку. У нее большое сердце и неограниченные финансы отца, поэтому помогает она с огромным удовольствием.

— Мне делить нечего с Русланом. Все, что у нас есть, принадлежит ему, а чужого мне не надо.

— Если не было брачного контракта, ты имеешь право на половину имущества, нажитого в браке, — серьезно отвечаю Соне.

— Шутишь? — усмехается она. — Имущество целиком записано на его мать.

Скользкий гад. Всегда таким был, и то, что он все оформил на мать, меня не удивляет. Хотя это грязно — так играть. Соня была с ним пять лет и имеет полное право на свою долю, но поди докажи сейчас…

— А вообще, Волков, мне не мешало бы для начала поговорить с Русланом, — выносит вердикт она.

Прищуриваюсь и пытаюсь увидеть на лице Сони скорбь, тоску или печаль, но она вполне спокойна, и складывается впечатление, что наличие у меня девушки раздражает ее сильнее, чем наличие у собственного мужа другой женщины и ребенка от нее.

— Ты не выглядишь расстроенной, — выношу вердикт я.

Соня подбирается, подтягивает к себе колени и буравит меня взглядом:

— А вот это, Волков, тебя уже не касается. Неважно, что я чувствую к Русу и как отношусь к этому всему. Не лезь в мою душу. Ты последний человек, перед кем бы я стала открываться и с кем делиться.

Слова пробивают как пули. Наверное, я заслужил такое обращение, ведь и я когда-то изменил Соне. Якобы изменил, потому что из того вечера я реально не помню ничего. Просто тупо провал и чернота, а наутро я персона нон грата.

Каждая фраза Сони неприятно ранит. Я понимаю, что она заведена и хочет сорваться на кого-то, а по счастливой случайности этим кем-то оказался я. Ее триггерит наше прошлое, которое повторяется прямо сейчас.

Калинина моргает несколько раз, разглядывая мое выражение лица. Не знаю, что она там увидела, но начинает открывать и закрывать рот, пока в конечном итоге не выдает:

— Прости меня, Дим, — говорит покорно. — Не хотела обидеть.

— Ты не обидела. — Я что, девочка, обидки хранить? Задевает, да, но что уж тут поделать. Вот парадокс — что бы ни сказала Соня, я не смогу отказаться от нее. Вопрос с Делей по-прежнему остается открытым. — Вижу, тебе лучше. Я заказал суп из ресторана, его как раз должны привезти. Я позову тебя.

Встаю и ухожу из собственной спальни, оставляя Калинину наедине с собой.

В башке каша из мыслей. Я не понимаю, что происходит с Соней. Ей что же, безразлично, что у ее мужа другая семья? Я помню боль ее глазах, в каждом движении, когда мы разговаривали после того случая на вечеринке.

Эти чувства словно вспарывали мне живот и выворачивали внутренности. Но что сейчас? В ее глазах нет ни тени сожаления, там только равнодушие — и все. Не более того.

18. Глава 17. Она не приедет

Соня

Температура спала, но меня еще сильно ведет, кружится голова и подташнивает, однако я стараюсь держаться.