— Покупаю тебя?

— Нет. Как будто это все ненастоящее. Ты стремишься меня удержать.

— А разве ты хочешь уйти?

— Я хочу, чтобы ты перестал так стараться… я не хочу никуда уходить. Я тебя люблю.

Признание прозвучало настолько легко, словно для нее это все было давным-давно как решенное. А для меня?

А я знал, как иногда меняются люди, увидев большие деньги. Вот так.

Но Ася не изменилась. Наутро я разбудил ее и сказал, что хочу кое-что показать, но сначала она должна мне ответить: да или нет. Согласна она стать моей женой?

Ася даже не думала. И я повез ее, сияющую, счастливую, со съемной «двушки» на такси в центр города. Сперва в загс, подавать заявление, а затем в старинный доходный дом, в котором была не жилая тогда квартира, а инвестиция. А потом — в ювелирный, из тех, куда нельзя зайти просто так, без звонка.

Год спустя после нашей свадьбы Ася призналась, что испугалась бы, скажи я ей все как есть. Испугалась бы и не смогла бы в меня влюбиться так сильно, как любила сейчас.

Да, деньги пугают. Очень пугают. Это сложно — справиться с капиталами. Это сложно — с этим надо учиться жить. У Аси легко получилось.

Она прекрасно носила наряды лучших домов моды. Выискала в интернете и выучила манеры — мне самому пришлось потратить куда больше времени. Попросила, чтобы я нанял ей преподавателя по английскому. Потом решила вести свой блог о моде — но это позже, когда квартира приобрела вид, к которому Ася стремилась. Ее гнездо, она заботливо, как весенняя птичка, приносила веточку к веточке, стараясь не допускать сюда никого, кто, по ее мнению, был лишний.

Она не утратила амбиции, нет, она их переориентировала, она училась постоянно чему-то новому — кулинарии, дизайну интерьеров, фотографированию, правилам работы с аудиторией. Где-то она была вынуждена отказаться от той мечты, которой жила до встречи со мной, а где-то она нашла себя новую.

Мою. Предназначенную. Безупречную. И каждый раз, когда я смотрел на нее то спящую, то хлопочущую по дому, то кусающую кончик карандаша, я думал — что было бы, если бы я тогда не свернул на старинную улочку.

И оттого чувство вины душило еще сильнее. Хватало за горло так, что не вздохнуть.

Я допил кофе, смял бумажный стаканчик, надвинул бейсболку на глаза и вышел из кафе к своей машине.

9. Глава девятая

Развод я просто так не получу.

Я в бессилии привалилась спиной к стене дома и хотела прямо на крыльце сесть и заплакать.

Не стоило говорить юристу, что Вадим пропал, но это я поняла слишком поздно, промолчи я, и все было бы проще: Аристарх Карлович отправил ему все, что нужно, по адресу — нашему адресу, явился бы Вадим лично в суд или нет, возможно, было не так и важно… А пока Аристарх Карлович развел руками и сказал, что в таком случае сперва нужно, чтобы Вадима признали пропавшим без вести в судебном порядке… Боже, как это цинично звучало — признали пропавшим без вести, вот так, словно не человека, а тряпку: а-а, искали три года по всем шкафам, не нашли, да и черт с ней. Я невежливо выскочила, едва успев схватить рюкзак, и хлопнула дверью громче, чем следовало.

Все против меня.

Абсолютно все. Люди и обстоятельства.

Я ничего не могла сделать самостоятельно. Я совершенно не понимала законодательство, а после того, что услышала от юриста, и не хотела понимать. Это что-то запредельное, простой человек не может и не должен знать, какая он ничтожная вещь — именно так, вещь — перед законом.

И что делать, я по-прежнему не знала. Куда идти — и идти ли, где скрыться, где достать денег, как быть с Вадимом и разводом…