В парной становится душно. Медовый аромат, только что распространившийся по воздуху, слегка кружит голову.

— Лера, расскажи мне о вас... — решаю не медлить с интересующими меня вопросами.

— Тебе интересно узнать, как мы живём с Валей? — улыбается, присаживаясь рядом со мной на лавку.

Поворачиваю к ней лицо и смотрю ей прямо в глаза. Мне нужна правда. Эта чертова правда, какой бы она не была.

— Я о Жене, — негромко говорю. — Что между вами было? Почему он до сих пор смотрит на тебя так, будто.., — добавить слово «влюблён» не решаюсь.

— Ох, Ян, ты сейчас серьёзно решила ревновать его ко мне? Какая же ты доверчивая, глупышка.

— Я... — запинаюсь, испытывая необычайное волнение. — Я не знаю. Честно. Не знаю, кому верить. Я запуталась. Я видела, как вы обнимались во дворе утром...

— И что? — не отводя взгляда, Валерия продолжает говорить уверенно и спокойно: — Женя спас мне и моему ребёнку жизнь. Ты это знаешь. Я всегда буду относиться к нему, как к родному и близкому человеку. Но только не нужно приплетать нам любовь, ладно? Я же вижу, ты пытаешься рассмотреть её между нами. Это она тебе внушила эту чушь? О чём Стелла ещё наврала?

— Прости.., — отчего-то мне становится неудобно, — забудь. Не понимаю, что на меня нашло. Мы с Женей знакомы всего ничего, но мне кажется, что я знаю его целую вечность, поэтому не могу совладать с ревностью.

— Ну уж нет, Яна! — возмущается хозяйка дома. — Если ты хочешь верить Стелле, тогда у вас с Женей ничего не выйдет хорошего. Мы никогда не были любовниками. Если тебя волнует именно этот вопрос. Знаешь, я их встретила почти одновременно. Сначала Валентина, затем Женю. Они оба добивались моего внимания, но на то время Женя не был в меня влюблён, а сейчас и подавно. Мы были друзьями. Мы и сейчас друзья! Никаких глубоких чувств между нами не было. У меня, так точно. Я влюбилась в Вала с первой нашей встречи, мне нужен был только он. Мы же обсуждали эту тему за ужином. Помнишь?

— Но Женя не мог просто так подставиться под пулю. Ведь не мог же? — с отчаянием в голосе спрашиваю, моргая от набежавших слёз.

— А как по-твоему должен был поступить настоящий мужчина? Ответь, — Лера в недоумении пялится на моё лицо, а мне становится ещё хуже. От стыда и угрызений совести хочется провалиться сквозь землю.

— Яна, ты внушила себе то, чего не было.

— А поцелуй? — отчаянно пытаюсь достучаться до истины. — Вы же целовались с Евгением перед вашей с Валентином свадьбой? Друзья не целуются, верно?

— Это была моя прихоть, не Жени. Я поцеловала его назло Валентину. Из-за моей ошибки они едва не стали врагами. Мне больше нечего тебе сказать. Надеюсь, ты удовлетворила своё любопытство? Если человек хочет верить в ложь, его ничем не переубедить. Я хочу поплавать. Ты со мной?

— Нет. Я ещё немного посижу здесь.

— Хорошо. Мне просто нельзя долго париться. Жду тебя в бассейне.

Лера уходит расстроенной, хоть и пытается это скрыть. Я понимаю, что задела её самолюбие своим дурацким допросом, но бежать за ней и просить прощение мне совсем не хочется. Вместо этого я подливаю ещё воды на камни и ложусь на лавку с огромным желанием провалиться в нескончаемый глубокий сон.

Почему мне так плохо, мамуль?

Почему я не могу освободиться от тяжести в груди? Она давит настолько сильно, что нечем дышать. И боль эту, что сжимает сердце тисками, хочется вырвать вместе с ним. Чтобы больше никогда и ничего не чувствовать к чужому любимому человеку.

Почему любовь похожа на яд..? Так медленно убивает, что сил нет терпеть.

«Янусь...» — слышу вдалеке голос родной сестры. От него мне становится хорошо и спокойно.