— Ты оглох? — напоминает о себе супруга, пока я снимаю с пачки обёртку.

Неспешно закуриваю. Выпуская дым из приоткрытого окна, провожаю взглядом «бегущие» вдоль дороги коттеджи. Дорога к городу не займёт много времени, если поднажать.

Откидываюсь на спинку кресла, устраиваясь поудобнее, и делаю ещё одну глубокую затяжку, пытаясь понизить градус злости. Выдыхаю...

— Ну, ты же у нас беременная? — язвительно спрашиваю, удостаивая лгунью своим вниманием. — Или прекратишь врать и вместе подпишем развод? Алекс, прибавь немного скорости, опаздываем.

— Ты не получишь его в ближайшие два года, — шипит Стелла, опуская боковое окно. — Закон Российской Федерации не предусматривает разводы с беременными жёнами. Придётся подождать. Или твоя невинная девица не выдержит столько? Ей не по нраву место любовницы? Выбрось это дерьмо, меня тошнит!

— Ха-ха-ха! Ты серьезно? — удивлённо приподнимая бровь, с кривой усмешкой рассматриваю побледневшее лицо жены.

На секунду задумываюсь о правдивости её слов, но тут же прогоняю эту мысль. Стелла, скорее, соврёт, чем согласится пережить всю прелесть беременности.

— Хотя, да, — не могу удержаться от сарказма. — Я ведь забыл, что ты у нас актриса высшего разряда.

— Остановите машину, меня мутит! — выкрикивает.

Глотая жадно воздух, прислоняется лбом к двери. Становится белее мела. Выглядит и вправду хреново.

— Чччерррт знает что! — сцепив зубы, рычу. — Сверни на обочину, — приказываю водителю, выбрасывая начатую сигарету в окно, чтобы больше не дымила в салоне.

Как только автомобиль останавливается, Стелла стремглав выскакивает из него, тотчас освобождая желудок от содержимого.

— Блять... — а если и вправду беременна? Если ребёнок действительно мой?

Ледяная дрожь крошечными иголками прошивает спину.

Господи, почему сейчас, когда мне ничего от неё не нужно? Почему мы не можем спокойно расстаться, без лишней суеты?

Выхожу из машины. Обхожу сзади, приближаясь к ней. Нужно чем-то помочь, но я теряюсь, глядя в озлобленные влажные глаза.

Когда-то я любил в них смотреть. Они горели общими целями и нашей страстью. Сейчас там только затаившаяся ненависть. Чувствую, что и доли искренности не осталось.

Тяну руки к её волосам, собирая их в пучок.

— Ты же понимаешь, что я потребую тест ДНК? Прямо сейчас. Как только приедем в клинику.

Стелла выравнивается. Я нахожу в кармане платок и подаю ей. Она вытирает им рот и поднимает на меня измученный взгляд.

— Если тебе от этого станет легче, я не стану возражать. Делай, как считаешь нужным.

— Ты же спала с ним? — не могу не отметить факт измены.

— Один раз! — гневно выпаливает она. — В тот вечер, когда ты меня бросил и уехал вслед за девчонкой. Ты ведь тоже не хранил мне верность. Так что теперь об этом говорить?

— Ты принимала таблетки. Думаешь, я забыл?

— И что?! Они, как видишь, дали сбой, — с уверенностью в голосе поясняет она. — Ни одно противозачаточное средство не может давать стопроцентную гарантию. Их не совмещают с антибиотиками. Я допустила ошибку.

— Когда это случилось?

— Примерно десять недель назад. Когда мы праздновали твою победу в Монако.

Судорожно перебираю в голове события трёх прошедших месяцев и понимаю, что она не лжёт. По срокам всё сходится.

Твою же мать!

— Ты серьёзно? — отчаянно обхватываю её лицо ладонями, заглядывая ей в глаза. — Не заметила изменений столько времени?

— Женя, у меня был сбой. Скудные месячные. Я думала, всё происходит из-за усталости. На последнем концерте упала в обморок. Вчера получила результаты анализов и, представь, была удивлена так же как и ты! — хватается руками за мои запястья. — Мои догадки подтвердились. Этот чертов токсикоз меня достал. Я ничего не могу есть. Мне плохо, Женя. Я сойду с ума. Меня выворачивает наизнанку по двести раз на день. Я не выдержу, я умру...