Масштаб! Размах! Амбиция! Еще какие! Но!
Возглавлял ОМС ИККИ профессиональный революционер еще с дореволюционным стажем (перевозил литературу еще для Ленина). Звали его Иосиф (Осип) Аронович Пятницкий (Таршис). Его судьба? Конечно же, расстрелян как «немецкий шпион» в «чистки» 1938 г.[103] По Коминтерну пронёсся тогда настоящий смерч репрессий. Как указывают Линдер и Чуркин, «уже летом 1936 г. началась ликвидация спецшкол ИККИ, к 1938 г. были закрыты все учебные заведения Коминтерна, в том числе готовившие специалистов для нелегальной работы»[104].
Если же взять «чистки», которые в НКВД проводили а отношении собственной разведслужбы, то упомянем такой факт: перед тем как её на 1939–1946 гг. возглавил Павел Фитин, в советской разведке было одиннадцать начальников и и.о. начальников. Из них только один умер свой смертью: Судоплатов (да и тот после войны отсидел). Не своей смертью, но в авиакатастрофе погиб Соломон Могилевский. Все остальных перемололи жернова репрессий и сокрытия репрессий путём проведения всё новых репрессий. До войны сгинули Яков Давтян, Рубен Катанян, Меер Трилиссер, Станислав Мессинг, Артур Артузов, Абрам Слуцкий, Сергей Шпигельглас, Зельман Пассов. После войны – Владимир Деканозов.
Схожая ситуация – в разведке военной. Из тринадцати её довоенных начальников своей смертью умерли только Семён Аралов, Сергей Гусев, Арвид Зейбот и Филипп Голиков. Владимир Ауссен то ли пропал без вести в тайге, то ли всё-таки убит. Расстреляны – Георгий Пятаков, Ян Ленцман, Александр Никонов, Ян Берзин, Семён Урицкий, Семён Гендин, Александр Орлов, Иван Проскуряков.
А впереди была – война…
Собственно, война многое и расставила по местам. В своей книге «Спецоперации» Павел Судоплатов пишет:
«В начале войны мы испытывали острую нехватку в квалифицированных кадрах. Я и Эйтингон предложили, чтобы из тюрем были освобождены бывшие сотрудники разведки и госбезопасности. Циничность Берии и простота в решении людских судеб ясно проявились в его реакции на наше предложение. Берию совершенно не интересовало, виновны или невиновны те, кого мы рекомендовали для работы. Он задал один-единственный вопрос:
– Вы уверены, что они нам нужны?
– Совершенно уверен, – ответил я.
– Тогда […] немедленно их используйте.
Я получил для просмотра дела запрошенных мною людей. Из них следовало, что все были арестованы по инициативе и прямому приказу высшего руководства – Сталина и Молотова. К несчастью, [многие] к этому времени были уже расстреляны….
Другие чекисты, освобожденные из тюрьмы и ранее уволенные, приступили к работе в органах, но с понижением в должности. Большинство из них были засланы во главе спецгрупп в тыл к немцам. Часть из них погибла, но некоторые – Медведев и Прокопюк – получили звание Героя Советского Союза за успешные партизанские операции в тылу у немцев»[105].
При этом Судоплатов пишет, что так как его репутация уже была «подмочена связью с этими людьми», арестованными как враги народа, он попросил Фитина подписать документы, необходимые для возвращения таких людей в строй[106]. По версии автора книги «Фитин» Александра Бондаренко, инициатива по реабилитации всё же принадлежала самому Фитину