реальной жизни.

Меня раздирает внутренний мандраж. Волнение и нетерпение. Букет, от которого очень жарко в совершенно прямом смысле.

— Спокойно, — велю себе, глядя в зеркало. — Он просто мужчина, а они такие козлы...  

Как быстро я об этом позабыла. Сегодня что, день помутнений рассудка?

Выдохнув, хладнокровно собираю сырые спутанные волосы в пучок на затылке и кручу перед зеркалом головой.

Вот и отлично. Если парню нужна девушка, он примет ее любую. Даже нечесанную, в домашних шортах и в растянутой футболке! 

Уже почти половина десятого вечера.

Пожевав губу, лезу в свою в косметичку. Откопав на самом дне тщательно запрятанный от сестры флакончик селективных духов, торопливо наношу их за ушами. Решаю не усердствовать, потому что знаю, какой эффект они производят на окружающих даже в маленьких количествах.

Завязав футболку в узел на животе, бросаю в умывальнике вывернутую наизнанку косметичку и выхожу из комнаты. 

Уже на лестнице понимаю, что я забыла надеть носки! 

Да что же это?

Плюнув, сбегаю вниз и резко торможу на повороте, потому что дверь рядом с санузлом распахивается и оттуда вываливается хмурый Немцев, на ходу надевая футболку и затягивая шнурки на поясе шорт. 

Босой. С его волос капает вода.

Не оглядываясь и не сбавляя скорости, скрывается в проходе между коридором и кухней. И выглядит это так, будто он мог бы по дороге снести пару дверей, если бы они ему мешали. 

Припав спиной к стене, перевожу дыхание и смотрю в потолок, слушая его тяжелые шаги за стеной и улыбаясь.

Боже, какая спешка…

Кто бы мог подумать.

Выждав несколько секунд и придав лицу скучающее выражение, иду следом. 

В гостиной приглушенный свет и гора диванных подушек на полу перед огромной плазмой. Адель и Алекс ожесточенно спорят, перепрыгивая с русского на английский. Федор Немцев сидит на диване, положив локти на колени и юзая беспроводной джойстик, настраивая консоль. 

У него на носу очки в тонкой полупрозрачной оправе, что становится для меня полной неожиданностью, хоть я уже и так знаю о том, что у него проблемы со зрением!

Эти очки на его лице смотрятся не так, и не эдак, но меня это все равно кольнуло. Не успеваю даже понять, чем именно, потому что он вскидывает в мою сторону голову и так усиленно тянет носом воздух, что раздуваются его не очень пропорциональные ноздри.

Селективная парфюмерия — это совсем не шутки, кажется, теперь он тоже в курсе. 

— Бона сера, — взмахиваю рукой и плавно виляю бедрами, подходя к дивану.

Мне нравится его дразнить! Теперь. Вернее, уже.

Поерзав, следит за мной через стекла своих очков.

Усаживаюсь рядом, положив между нами подушку. Откинувшись на мягкую спинку, поджимаю под себя ноги и стараюсь не показать волнения. 

Федя протягивает мне джойстик, спрашивая:

— Играла раньше?

— Пару раз… — пожимаю плечом, забирая джойстик из его руки.

— Я настроил чувствительность, если не подойдет, скажи, — говорит, поднимая с пола свой, и смотрит на экран, где грузится игра. 

— Ты со всеми такой заботливый? — разглядываю его профиль, замечая, что он гладко выбрит.

Я чувствую тонкий запах пены для бриться. И запах его дезодоранта. Мне неожиданно нравится. Ерзаю, устраиваясь поудобнее и поджимая пальцы на ногах.

— Я не альтруист, — коротко сообщает он.

Ну, разумеется...

— А кто ты? — скачу по иконкам, выбирая себе бойца.

— Сушёный абрикос? — усмехается, посмотрев на меня.

Стараюсь не улыбаться. 

— Здесь нет такого персонажа…

— Ага, в курсе… — откидывается на спинку дивана, вытянув перед собой ноги.

Мы играем два на два, и как только начинается игра понимаю, что Немцев мне поддается, потому что я, не задумываясь над причинами, начинаю лупить именно его персонажа.