– Ты, как минимум, можешь поглощать тьму владыки, – не согласился тот, которого никогда не существовало.

– Вряд ли это можно как-то передать, – парировала она. – Это скорее личная особенность, за счёт работы со своим менталом и травмами, подавленными эмоциями, – она посмотрела на него. – Это может каждая женщина, если захочет.

– Ладно, – просто согласился он. – В любом случае эльф связывает свой разум со смертным не ради силы, а ради эмоций и чувств. Мы слишком долго живём и теряем вкус жизни с прожитыми тысячелетиями. Для этого и нужны тотемы-люди. Это опасно, но действенно, если повезёт.

– Почему опасно? – была она абсолютно заинтригована, и «раб» рассказал и о весьма трагичных случаях мирового масштаба, и о постепенно налагаемых ограничений на тотемы, и об окончательном отказе от подобного «аттракциона» в конце концов.

– Зачем же тогда он меня привязал? – удивлялась она.

– Чтобы знать, когда ты в опасности, – ответил очевидное проклятый. – Ты слишком важна для них. Для всех, – поправился он.

– Да, – вынуждена была она согласиться, задумавшись. Анализируя события дня и потихоньку начиная понимать поведение советника и свою реакцию на него. – Он чувствует лишь эмоции или и мысли читать может? Глазами моими видеть?

– По-разному, – ответил он. – И многое зависит ещё от длительности связи. Первое время обычно чувствуют лишь самые сильные эмоции.

– Хорошо, – довольно заключила она. – Ладно. А теперь давай разберёмся с тобой. Тебе давали какие-то конкретные указания насчёт меня?

– Защищать.

Девушка недовольно поджала губы, осматривая крохотное сырое помещение и узкую ветхую койку, почему-то будучи уверенной, что красавчик будет с ней двадцать четыре на семь и она не собиралась строить из себя недотрогу и вынуждать его спать на сыром полу.

– Я могу сделать нам более широкую и надёжную постель, – сказал он, догадавшись о её мыслях.

– Отлично! – обрадовалась она, понимая, что это будет и дополнительное тепло для василиска. – А дверь?

Он кивнул.

«Жизнь начинает налаживаться», – подумала почти счастливо Рикс.

– А почему ты сам себе ещё имя не придумал? – вдруг подумала она. – Я не могу обращаться к тебе: тот, которого никогда не существовало. Это ужасно. И долго.

Он отвёл недовольный взгляд.

Не мог он.

Только она могла дать ему имя.

– Так придумай, – сказал сухо. – Мне всё равно.

Она задумалась, а потом вдруг как-то растерянно на него посмотрела.

– Подожди, – протянула озадаченно. – Ты сказал: «Мы живём долго». Ты что, тоже эльф?!

Раб нехотя кивнул, пока она ошарашенно изучала его заново.

– Не похож? – вновь вырвалось у него.

– Нет. В моём мире эльфы из мифов несколько иначе выглядят, нежели вы в этом.

– И как же? – стало интересно ему.

– Худощавые жилистые доходяги, – ответила она. – Вроде очень сильные, но, когда смотришь на картинку, такое чувство, что он сломается от неудачного поворота корпуса, а вы… – шарила она жадным взглядом по его торсу, что почему-то было ему приятно. – Но, – вдруг словно опомнилась она, посмотрев на его волосы. – Даже в этом мире у всех эльфов, что я видела, волосы очень длинные и буквально идеальные. Здоровые, гладенькие, волосинка к волосинке, густые, сильные, как и их тела… – она запнулась, скользнув по его шрамам. Сконфузилась. – Извини. Может, светлые просто совсем другие, – затараторила она. – Я только тёмных до этого видела.

– Нет, – безразлично отозвался он. – Светлые, такие же, как и тёмные – совершенны, сильны и здоровы. Отличаются лишь более светлым цветом кожи, волос, глаз, магией и сущностью.