- И слава Богу, что не пошла! Еще ей не хватало навещать всякое отребье!

- Мужик, либо ты сейчас уйдешь по-хорошему, либо я тебе двину. А камеры запишут, что ты оступился на лестнице и покатился. А я тебя догонял, пытался поднять, помочь, но ты вырывался. Мне терять нечего - еще немного, и справку выпишут, с которой только лечат, а не сажают. Хочешь проверить?

Максима, очевидно, задела последняя фраза. Он не вспыхнул, а еще больше заледенел. Но от него повеяло такой приглушенной яростью, что стало очень не по себе.

- Я припомню! И когда тебя посадят, сделаю все, чтобы еще больше утопить!

У моего порога образовалось уже целое столпотворение: за спиной Максима нарисовался тот самый курьер с пиццей и сладостями.

- Уйдите, пожалуйста. Нам с вами больше не о чем говорить. - Устраивать сцену на глазах постороннего человека было бы откровенной глупостью и абсурдом. - Иначе я, действительно, вызову полицию.

- Я уйду. Уйду. Но вы еще обо всем пожалеете!

- Как скажете. До свидания!

Мы втроем - я, Максим и курьер, - проследили взглядами, как мужчина удаляется к лифту. Лучше бы он в бездну сгинул и больше никогда не появлялся.

Заказ забрала за три минуты. Макс не позволил мне заплатить, сказал, что раз пришел с пустыми руками, должен компенсировать свою глупость хотя бы так.

А я уже так устала, что спорить и что-то доказывать просто физически не могла. И его приход уже совсем не радовал.

У моего порога образовалось уже целое столпотворение: за спиной Максима нарисовался тот самый курьер с пиццей и сладостями.

- Уйдите, пожалуйста. Нам с вами больше не о чем говорить. - Устраивать сцену на глазах постороннего человека было бы откровенной глупостью и абсурдом. - Иначе я, действительно, вызову полицию.

- Я уйду. Уйду. Но вы еще обо всем пожалеете!

- Как скажете. До свидания!

Мы втроем - я, Максим и курьер, — проследили взглядами, как мужчина удаляется к лифту. Лучше бы он в бездну сгинул и больше никогда не появлялся.

Заказ забрала за три минуты. Макс не позволил мне заплатить, сказал, что раз пришел с пустыми руками, должен компенсировать свою глупость хотя бы так.

А я уже так устала, что спорить и что-то доказывать просто физически не могла. И его приход уже совсем не радовал.

- А вечер перестал быть томным, да? - Максим наблюдал, как я насыпаю заварку в чайник, выставляю на стол посуду, нарезаю пиццу и выкладываю сладости.

Наверное, надо было о чем-то разговаривать с гостем. Скорее всего, стоило как-то сгладить неприятное впечатление… Но я не могла так сразу переключиться.

Хотелось обдумать произошедшее, переварить. Возникли новые вопросы к Максу. Очень много разных вопросов, и главное, что меня волновало — его отношения с Вахрамеевой.

А если они до сих пор не расстались? Если он считается ее женихом? Я, получается, увожу парня у одной из своих обидчиц?

Да даже если и не с Янкой он сейчас, а с какой-то другой девушкой — это же все равно неправильно, как ни крути!

- Ты знаешь, он томным стать и не успел. Я весь день носилась, как сумасшедшая. А потом пришел… этот… - Передернулась от неприятных воспоминаний.

- Что он хотел? - Максим не пожелал садиться  за стол, хоть я и не раз ему намекнула на это. Стоял, наблюдал. Время от времени перемещался, чтобы не путаться под ногами. Нервировал своим присутствием нещадно.

Я не знала, чего от него ждать. Еще утром мечтала и надеялась на романтику… Пусть бы это были просто нежные взгляды сквозь дымку, парящую над чашкой горячего чая. Все равно же — круто!

- Пришел просить за дочку. Чтобы я забрала заявление.