— Вы смеётесь надо мной, ваше величество.

— Что вы, леди! Я лишь хотел спросить вас о причинах вашей холодности ко мне. Вы возвращаете мои подарки, не читаете писем.  Вы в шаге от моего гнева.

У меня задрожали колени, и земля уехала из-под ног. Вот как, значит! Он давно шлёт ей письма и одаривает драгоценностями! Мой муж предпочитал облагодетельствовать любовниц исключительно самоцветными каменьями и золотом.

— Простите меня, ваше величество, — произнесла Констанция так тихо, что я еле расслышала её голос из-за шелеста платья и травы. — Видите, я стою перед вами на коленях и вымаливаю прощения.

— Вы знаете, как можете его получить.

Говорят, когда-то Анкильд увлекался куртуазной игрой в галантного кавалера, но теперь, особенно после болезни, когда король вдруг осознал, что может внезапно умереть, отбросил игру слов и упрямо гнул свою линию.

Сейчас «овечка» задрожит перед волком и подставит свою шею. Лишь бы сохранить жизнь.

Но я ошиблась.

— Вы можете взять меня прямо здесь, ваше величество, — дрожащим голосом произнесла интриганка. — Но, видят Боги и маленький народец, что вы не получите желаемого. В моих жилах течёт голубой отсвет прозрачных рек этого края, я могу подарить мужчине наследника с необычной силой, но только своему мужу.

Наверное, Констанция плакала. Я представляла, как она упала в ноги Анкильду и, задрав голову, льёт слёзы, исподволь внушая моему мужу единственно верное для неё решение.

Хочешь сына, которому подчинятся реки и леса, да и само небо, так женись на мне.

— У меня уже есть сыновья. Даже бастарды. Что если я хочу лишь твоё тело? — хмыкнул король, и я мысленно произнесла короткую молитву Высокому Богу. Если всё так, как муж говорит, то пусть развлекаются.

А потом я настою, чтобы «овечку» отправили прочь. Вернули в ту дыру, из которой она прибыла ко двору.

— Я надеюсь на ваше милосердие к сироте. Вы защитник своих подданных и не позволите никому причинить мне зло.

А Констанция оказалась не такой глупой и робкой, какой прикидывалась!

— Вы хотите выйти замуж невинной? Насколько я помню по своим жёнам, это всего лишь обман честных мужчин. Вы просто хотите продать себя подороже, леди, вот и набиваете цену. И поверьте, я её заплачу.

«Заплатишь, мой супруг, непременно заплатишь», — только и подумала я, сжимая поводья лошади, как намеренно наступила на сухие ветки, чтобы дать о себе знать.

И смело пошла вперёд.

Мне открылась прелюбопытная сцена. Анкильд стоял на поляне, поодаль была привязан его конь, совсем рядом с лошадью Констанции, а сама она, картинно расправив платье, сидела у него в ногах, сцепив пальцы  молитвенном жесте. На ныне бледных щеках очередной жертвенной девы ещё не высохли дорожки от слёз.

— Ваше величество, какое счастье, что я нашла вас, — поклонилась я так низко, как могла, но в словах моих звучало то спокойствие, которого не хватало в этот момент им обоим.

Констанция смотрела на меня с ужасом, словно небо разверзлось, и я спустилась к ним на сияющей колеснице под руку с Высоким Богом. А Анкильд, он хмурился, видно было, что раздражён, но сдерживается, чтобы не выдать досаду от прерванной интимной беседы.

— Позвольте мне сопровождать вас, ваше величество, иначе, боюсь, я заблужусь в лесу.

— А вот леди и выведет нас к месту древнего алтаря. Её род славился тем, что они могли ходить по лесным тропам, как мои предки по тёмным коридорам замка в сердце Вудстилла.

Анкильд улыбнулся, на сей раз он походил на ребёнка, получившего именно тот подарок, который и представлял себе накануне. И всё было бы правильно, если бы я не знала, что Ядвины — династия молодая.