– Делегация Вмешательства пришла к выводу, что вы подходите.

– Хорошо. Для начала, Делегация Вмешательства – это кто? Или что?

– Триумвират внеземных цивилизаций, в настоящий момент приведших в действие Протокол Вмешательства.

– Вмешательства во что?

– В текущую эволюцию Земли как жизнеспособной биоты.

– Вмешательство, Адам, можно понимать как завоевание.

– Это не завоевание.

– Тогда что же это такое? Как именно вы собираетесь «вмешиваться», или, что более существенно, – какие отношения вы планируете попытаться установить с доминирующей расой, то есть – с нами? Поскольку, называя вещи своими именами, мы не очень любим, когда нам указывают, что делать.

После затянувшейся паузы Адам ответил:

– Нам это известно. В подобных случаях всегда встает проблема определенной самоуверенности…

– Чьей именно? Нашей или вашей?

– Обеих. Однако в данном случае испытанию подвергнется лишь одна.

Сэм нахмурилась и не без усилия оторвала взгляд от отдаленной Земли. Она принялась расхаживать по комнате.

– Кажется, я понимаю. Ввиду огромного технологического превосходства ваша самодостаточность к делу не относится, поскольку, если у вас возникнет необходимость, вы сможете делать абсолютно все, что заблагорассудится, а мы никак не сможем этому помешать.

– Верно.

– А как же наша гордыня?

– Вы исходите из предположения, что человечество является основной целью вмешательства, направленного на сохранение земной биоты.

Она села на кровать. Сигарета потухла, она отшвырнула ее на пол и проследила, как та исчезает.

– Вы предпочли бы договариваться с китами.

– Ваша судьба стала предметом обсуждения. Ваш вид следовало либо нейтрализовать, либо включить в спасаемую биоту таким образом, чтобы это не повредило ее спасению. Был избран второй вариант, даже несмотря на все сложности переходного периода.

Сэм резко расхохоталась и откинулась назад:

– Сложности? Вы даже не представляете, Адам, с чем связались.

– Мы делаем это не в первый раз.

– Здесь? У нас? «Теоретики палеоконтакта полагают…», вот это вот все?

– С другими доминирующими видами на других планетах. Имейте в виду, что каждый мир должен удовлетворять весьма существенному набору специфических критериев. Значительно большее количество планет этим критериям не удовлетворяло, там Вмешательство не состоялось.

– И чем это для них кончилось?

– Чаще всего – вымиранием, или же резким коллапсом. Машина эволюции свою работу не прекращает, однако в мирах, лишившихся необходимых ресурсов, ее возможности сильно ограничены.

– Но Земля экзамен выдержала.

– Нынешнее Великое Вымирание – обусловленное деятельностью вашего вида – подвело ее к критической черте. Если вас не остановить, вы уничтожите большую часть жизни на Земле – включая, разумеется, и самих себя. Впрочем, для Вмешательства подобной причины еще недостаточно. Ваша планета находится в середине жизненного цикла. Если она лишится ресурсов, новые формы жизни, возникшие на руинах биотического коллапса, будут ограничены в своих возможностях и не поднимутся выше простейших форм. Сложность: не сумеет восстановиться – с той же энергией, с которой она восстанавливалась после ваших прежних Вымираний. По счастью, время излечить нынешнее еще есть.

Саманта кивнула. Истощенная планета, лишившаяся большей части легкодоступных ресурсов. Ровно то, о чем писал в своей фундаментальной «Гипотезе Геи» Джеймс Лавлок. Однако сейчас эти подробности лишь отвлекали. Она сделала глубокий вдох, медленно выдохнула.

– Адам, давайте вернемся назад. Вы меня похитили на глазах у свидетелей. Начали «вмешательство», намереваясь спасти Землю, а нас тем самым принудить к новому мировому порядку. «Принудить» в данном случае подразумевает, что мы будем орать и брыкаться.