— Боже, как же это тяжко!

И тут же спохватилась. Пиликай, Алька, если не хочешь мыть полы в супермаркете за двадцать тысяч!

Вижу цель, не вижу препятствий!

В желудке призывно забурчало. Я встала, кряхтя, и размяла затёкшие ноги. Сделала несколько приседаний. Надо не забывать про зарядку, а то опять разнесёт, как корову… Пойду спрошу у Вали, что там с обедом. А потом на Птичку за ошейником!

Суп с фрикадельками и второе — лапшу с подливой — я проглотила за десять минут. Папы дома уже не было, и я спросила у Вали, где он. Домработница ответила:

— Та пошёл куда-то с друзьями встретиться. С коллегами своими.

Отлично! Это минимум часа на три! А мама только вечером вернётся, у неё репетиция в Доме Культуры. Придут домой, а тут сюрприз! Душа пела и желала танцевать, но вместо этого я спросила у Вали:

— Валечка, а можно я пойду погуляю?

— Это куда это? — сразу насторожилась она. — Суббота сегодня, надо уроки делать.

— Я сделаю уроки, Валечка, честно! А на скрипке я играла уже, ты же слышала!

— Слышала, слышала, — проворчала Валя, бухая в миску поднявшееся тесто. — Ну, сходи погуляй во двор, только недолго, поняла? Мама твоя не велит одной со двора уходить!

— Хорошо, — покладисто согласилась я, прикидывая, сколько времени займёт поездка до Птички. Это чем ехать надо? Метро идёт туда? Эх, интернета нет, жалко! В один момент можно было бы узнать, а теперь… Разве если только Коля знает.

Туфельки на ноги, руку в карман с деньгами — только бы не потерять, и на улицу. Наверное, Коля уже вернулся со своих дел. Кстати, какие дела могут быть у школьника? Надо разузнать. Вот увижу его и спрошу, интересно очень.

Лимон во дворе не было, зато Коля торчал у самой подворотни, прячась за огрызок решётки, которую кто-то обрезал по первые прутья. Заметила я его только после короткого свиста и сразу подошла, стараясь не сорваться на бег.

— Ну что, поехали? — спросила, нервно сжимая в кармане три бумажки по рублю.

— Не надо никуда ехать, — небрежно ответил Коля и протянул мне кожаный ошейник и такой же короткий поводок. — Во, выменял. Получай. А собака где?

— Да я бы… — сжав дары в ладони, неловко сунула ему в руку деньги: — Держи.

— Себе оставь, — хмыкнул Коля. — Пошли собаку искать.

— Где?

— По соседним дворам, где ж ещё.

И повернулся с усмешкой. Я фыркнула. Что за манеры такие? Почему он постоянно смеётся надо мной? Издевака… Но это последнее слово получилось каким-то тёплым, и я улыбнулась. Ведь он подул мне на царапины! Он такой… Такой взрослый. Знала я мужчин в своей жизни, но не были они такими. Сейчас, по сравнению с Колей, они казались сопливыми мальчишками.

Поэтому я с лёгкостью пошла за Колей в подворотню.

Мы обошли все дворы в районе. В одном из них алкаши, бухавшие под крышей детского домика, указали на двор, куда выходил продуктовый магазин. Там мы и нашли Лимон, которая рылась в отбросах, наваленных под мусорками.

— Лимончик! Собака моя! — воскликнула я. — Иди сюда!

Присела, похлопала в ладони. Собака обернулась и сразу же рванула ко мне, уткнулась мордой в руки, лизнула. Потом глянула настороженно, а я осторожно натянула ей через голову ошейник. Лимон потрясла башкой, потом села, высунув язык. Задней лапой почесала за ухом, бренча застёжкой ошейника, и громко гавкнула басом.

До этого я никогда не слышала её лая, очень удивилась и обернулась к Коле. Он с усмешкой сказал:

— Видно, понравилось быть в ошейнике.

— Я думаю, она была домашняя, — сказала я, цепляя карабин поводка к ошейнику. — А потом кто-то выгнал на улицу.

— А твои-то… Не выгонят?