Посматриваю на часы, чтобы вовремя встретить Ямалиту.

Покупать за её деньги ничего не собираюсь. Разве вот мороженое... Конечно, мороженое. Иду. Наслаждаюсь.

Думал, обойдётся. Но я же... как там сказала Ямалита? Или... Тали, кажется. Так ей нравится? Говорила, что мне удается всех завести – и им хочется меня либо наказать, либо... гм... поиметь. Вот ведь верно, привлекаю всяких уродов. И сам мимо них пройти не могу.

Идет компания молодых аристократов, лет по тринадцать-пятнадцать, черти, чтобы я в этом возрасте таскал на поводке раба с кровоточащей шеей! Да мои родители сказали бы, что я им не сын! Ненавижу Тарин! Деградация полнейшая.

Во главе девица, с ней пара подружек, пара дружков. И раб-мальчишка того же возраста. Вспоминаю себя... даже сейчас тяжело, а в тринадцать лет вообще, наверное, умер бы на месте!

У мальчишки глаза горят – волчонок, неужели свободным был? Не удерживаюсь, подхожу.

– Простите, госпожа, – рискую. Ох как нехорошо смотрит... Какие украшения, видно, не простая девочка.

– Как ты смеешь заговаривать с вольной, раб? – серые глаза становятся буквально металлическими.

– Прости, госпожа, что посмел вмешаться, – произношу смиренно, – но у твоего раба вот-вот сонная артерия перережется, в любой момент умереть может.

Притягивает к себе мальчишку, который, кажется, меня тоже ненавидит. Зря я, наверное.

– Как ты разговариваешь с вольной? – переспрашивает. Ну да, конечно. Опускаюсь на колени:

– Прости, госпожа. Не хотел отвлекать. Просто хотел предупредить.

– Думаешь, я не умею с рабами обращаться? Он меня не хочет веселить! Значит, сейчас ты будешь веселить!

Стая обходит со всех сторон. Прости, Ямалита.

– Ты не можешь...

– «Вы», во-первых!

– Простите, госпожа, вы не можете наказать меня без разрешения моей госпожи. Я ничего не сделал, просто предупредил, что вы можете лишиться своего имущества.

– Смотри, чтобы твоя госпожа не лишилась своего!

Обступают. Начинают меня подталкивать, кто рукой, кто ногой. Воспользоваться, что ли, разрешением хозяйки? Тогда точно живым не уйду.

Подъезжает гравикар, а девочка не одна гуляет, под охраной. Выскакивает раб, по всему – элитный телохранитель.

– Что происходит? – интересуется.

– Раб посмел ко мне обратиться! – жалуется девка. Повторяю свою версию. Тут пацанёнок с кровоточащим горлом хрипеть начинает. Телохранитель подхватывает его. Похоже, нормальный мужик, всё понимает. Повезло.

– Простите, госпожа, похоже, раб был прав. Его нужно в медкабину.

Госпожа кривится, её друзья тоже недовольны, тянет за ошейник. Ещё чуть-чуть, и спасать будет некого. Может, зря я? Чем такая жизнь...

Телохранитель просит её пройти в машину, забирает туда же бьющегося в судорогах мальчишку, я получаю ещё несколько тычков, но все расходятся. Почти пронесло. Поднимаюсь на ноги.

Всё-таки ненавижу гулять по Тарину.

Иду встречать Ямалиту. Вижу машину Селия, спешу поскорее пройти.

– Эй, раб! – доносится вслед: выскочил, заметив меня. – Почему не здороваешься почтительно?

Предпочитаю не услышать, не вижу тебя в упор.

Тамалия

Окончания занятия я уже не слышала, готовая сорваться и броситься на подмогу Антеру. Кажется, милый, здорового цинизма тебе тоже не хватает. Понимаю, сама не могу видеть здесь ещё и детей...

Что ж это за девка? У Корнеля я её не приметила, но явно аристократка. Нужно будет поискать, кто такая. С такой-то охраной внушительной, там же в машине парочка других телохранителей сидела.

Этот Селий ещё. Ну Антер, ну не мог поздороваться? Теперь же не отстанет!

Выхожу, Антер как раз у двери, ждёт.