– Дура ты, Крис! Друзья на то и даны! – обиженно буркнула она, крепко меня обнимая.

– Кстати, вот… торт был шикарный! Пашка заслужил! – вытащила я из сумки приличную пачку купюр. – Должно хватит ему на телефон!

– Кристина, – недовольно поджала губы Ленка, – сколько раз говорить, что нам твои деньги не нужны.

– А сколько раз говорить, что мне их тратить не на кого? К тому же, это Пашке. Не хочешь на телефон, положи ему на счёт, – подмигнула я ей, выходя за порог.

– Крис, нехорошее у меня что-то предчувствие, – выдохнула она мне на ухо, когда обнимала около машины.

– Не волнуйся. Всё у меня будет хорошо!

Сев за руль, я включила случайную песню: заиграла «Young and Beautiful». Музыка обволакивала, а перед взором вставали разноцветные глаза Лёхи, а вместе с ними – и ком в горле по былому. Аккуратно тронувшись, я быстро проехала жилой массив и выехала на единственную дорогу, что могла вывести с этой горы.

День был чудесный, ярко светило солнце, когда я поняла, что управление машины отказывает.

7. Глава 3.

Я умерла. Осознание этого было острым, словно нож, и абсолютным. Эта мысль была во мне первой после разрывающей на части боли, чьи отголоски я до сих пор ощущала.

Но в то же время я точно знала, что всё позади. Сосредоточившись на ощущениях, я изо всех сил пыталась вырваться из мглы, что укутала меня в своих бархатных объятиях. Минутное напряжение, и вот я вижу свет, что стремительно приближался ко мне, а может, это я неслась к нему? Верно, я. Мгновение, и уже оказалась в месте, полностью залитом ярким светом, белым до боли, до рези в глазах, до исступления. Я попыталась от него скрыться, мечась, но не вышло. Он был везде. Ничего не осталось, как смириться и привыкнуть.

– Ещё одна неприкаянная… – раздался надо мной скучающий голос.

– Горемычная, – вторил ещё один сочувствующий.

– Их всё больше и больше… – шёпот, подобно шороху осеннего леса, подключился к неизвестным.

– Эй, вы кто?! Вы где?.. – давя в душе испуг, я вертела головой по сторонам, не находя ответов.

– Забавная, – вздохнул ещё один тонкий голосок, больше похожий на детский.

У меня не было тела, но я точно знала, что если бы имелось, то мурашки табунами ходили бы по спине. Происходило что-то непонятное, паранормальное, что никак не могло уместиться в моей голове, мне было страшно, я хотела назад: к Ленке на кухню, съесть ещё один кусочек блинного пирога, уткнуться в её объятия, а Тёму-изменщика и завтра из дома выгоню.

– Скучная, – подытожил первый голос, а во мне поднимала голову злость.

– Кто вам дал право судить?! Покажитесь! Может, и вы не так уж интересны?! – мысленно кричала я, зная, что они меня слышат.

– И всё же она забавная… Может, вернём?

– Обратной дороги ей нет, – тихий шорох был весомее всех.

– Как – нет?! Я не хочу! Слышите? Я не согласна! Я хочу жить, верните меня…

Мои крики были тщетны, на них никто не спешил отвечать, а вскоре я почувствовала, что интерес ко мне угас.

– О, ещё одна…

– И тоже неприкаянная…

Голос сливались в унисон, а у меня словно появлялось зрение. Я различала, что в этом белоснежном небытии сотни, нет, тысячи огоньков. Какие-то горели ярче, какие-то почти угасли. Что же это?! С любопытством озираясь, я поняла, что рук-то у меня нет. Я и есть огонёк, такой же, как и тысячи вокруг.

Паника, испуг, растерянность, словно волны, накатывали на меня.

Я же хоть и не имела ног, заметалась, толкая то один огонёк, то другой. Касаясь их, я чувствовала то безразличие, то одиночество, то возмущение.

– Суетится…

– Сейчас других разбудит…

Их голоса заставляли меня метаться ещё быстрее, пока я не коснулась огонька… чувство тепла и родства яркой вспышкой озарило нас. Удивление накрыло, заставляя ещё раз осторожно толкнуть. Огонёк так же робко двинулся мне навстречу.