– Это еще как понимать?
– Так, как слышишь. Теперь я его муза. Что скажешь?
– Похоже на какую-то фигню из сериала. А как он целуется?
– На самом деле очень хорошо. Но дальше дело не пошло. Около двух он проводил меня домой, и у двери…
– Что?!
Вот тут-то Олимпия уже начала злиться.
– Ну что ты привязался! Немного постояли обнявшись, а на прощание он выдал мне избитую фразочку.
Альберт заинтригованно смотрел на нее в ожидании продолжения.
– Прошептал мне на ухо нечто вроде: «Мне бы хотелось зайти к тебе домой и до утра целоваться, пока наши губы не сгорят от жара страсти, но я знаю, что это невозможно…»
– И ты, конечно же, сказала, что он ошибается и это очень даже возможно, правда? Если твоя мама дома, то можно заниматься этим на лестнице.
– Естественно, нет! – возмущенно отрубила Олимпия. – Я заявила, что он прав, что мне нужно выспаться перед работой.
– Что, серьезно? Вечно такая холодная и практичная, ко всему научный подход… Так в результате тебе понравилось свидание с европейским любовником или нет?
После некоторого раздумья Олимпия ответила:
– Что-то он во мне разбередил, только не пойму, что именно… Он мне нравится, но уж очень экстравагантен… Думаю, все происходит слишком быстро или слишком интенсивно.
– А что, страсти положено иметь какую-то определенную интенсивность?
– Ну да, ту, которую в состоянии выдержать твой партнер. Для меня же все это – декламации в баре, преклонения колен перед всей публикой, его слов – too much, уже перебор. Может, я мало смыслю в этих делах, но не могу избавиться от впечатления, что он совершает спринтерский забег, а я еле-еле ползу на четвереньках. Даже если такой подход типичен для европейского любовника, то уж я-то точно к ним не отношусь.
– Дай ему время.
– В том-то и дело: похоже, у нас его совсем нет, хотя я в восторге, что он мне пишет. Пока я добиралась до работы, мы все время обменивались сообщениями. Не знаю, что и думать…
Друзья вместе быстро пролистали штук двадцать бессвязных посланий. Присутствовали признания в любви (типа «Ты, я и вечность»), стихи (явно слишком хорошие для того, чтобы их автором оказался Бернар), но фигурировали и целые водопады мемов из интернета, и лавины смеющихся смайликов (причем с обеих сторон).
Последнее сообщение оказалось на редкость лаконичным:
БЕРН
Мне необходимо увидеть тебя завтра вечером.
Взгляд Альберта загорелся, как у болельщика, предвкушающего кульминацию состязания. Заметив его интерес, Олимпия, в свою очередь, закатила глаза, потом игриво посмотрела на приятеля и при нем набрала ответ:
ОЛИМПИЯ
И мне тоже.
Где?
9. Все кошки серы
– Опять уходишь?
Услышав голос матери, Олимпия чуть не подпрыгнула. Она настолько сосредоточилась, подводя глаза, что не заметила, как та подошла.
– Да. У меня… встреча.
– С кем? – настойчиво продолжала выспрашивать мать.
– С другом.
– Олимпия, у тебя появился парень?
– Мама! – От волнения ее рука дернулась, и теперь девушка походила на енота. – Я же сказала, с другом!
– Ладно, ладно, – сдалась мать. – Я собиралась предложить устроить девичник, как прежде…
«Прежде» – это было очень давно. «Прежде» – это было тогда, когда мать с восторгом окуналась в суету работы, выставок и переговоров с арт-дилерами. Тогда, когда отец еще был с ними. Олимпия отложила карандаш и обернулась, устыдившись. Точно, сегодня вторник. Но уже столько месяцев они не устраивали девичников по вторникам, что Олимпия и думать забыла. Под взглядом матери девушка почувствовала себя виноватой. Но сейчас, когда наконец у нее назначено свидание, она не могла найти в себе сил, чтобы возобновить традицию.