– Хвала Светлым, Парад планет закончился! Сейчас накормят-напоят Инквизиторов, отдадут тела усопших родственникам, и на три года можно вздохнуть с облегчением. Тела ведь за два дня начинают привозить. Но не столько с ними хлопотно, сколько от Инквизиторов жуть берёт, – она сплюнула в сторону, поморщилась и осенила свой лоб двумя пальцами знаком, напоминающим латинскую прописную «фи», – Храни их Светлые боги!

Я решила, что под Инквизиторами она подразумевала брата Игнара и брата Ксандра. К тому же они оба говорили что-то об «окончании смены».

– Странники, конечно, появляются и в другие дни, но во время Парада эта вероятность увеличивается. Двое-трое, когда бывает и никого. Сегодня вот только ты. Сестра Марта говорила, что однажды прибыло двенадцать странников. Но сестра Марта уже такая старая, что путает пальцы на руках.

«Двое, – с грустью подумала я, – сегодня было двое. Я и ещё один мужчина. Но Игнар убил его. Хотя артефакт под ладонью того мужчины сиял от жёлтого к красному, а не был окрашен в белый цвет».

– Ходят слухи, что во время смен Инквизитора Игнара ни один странник не проходит проверку и уничтожается. Ты – первая, кто пережил его смену! – она остановилась и посмотрела на меня с восхищением. – Что он спрашивал у тебя?

Я пожала плечами:

– Сначала как меня зовут. Потом что-то про сушу, твердь и почву. Я так и не поняла, чего он хотел. Потом он хотел… ну, вы понимаете. Но его посох разрядился. Потом пришёл брат Ксандр, задал те же самые вопросы и сказал, что я безопасна. Они ушли. Всё, – про разборки Инквизиторов между собой я решила не говорить: держи чаще язык за зубами, глядишь, дольше проживёшь.

Мерле с жадностью ловила каждое моё слово и кивала головой:

– Ох, деточка! Тебе несказанно повезло! – она осенила меня своим знаком-полукругом с загогулькой, – Или сами Светлые боги решили вмешаться в твою судьбу и благословили тебя удачей.

Она зашагала дальше. Мы вышли из храма во внутренний двор и пошли по тропинке к тёмным монастырским зданиям. Ярко светило солнце, и на небе не было ни облачка. Умиротворяющую тишину двора нарушали лишь громкие трели птиц в кронах деревьев. Хромая от впивающегося в босые ноги гравия и путаясь в белом балахоне, я старалась поспевать за монахиней.

– Всё ищут, вынюхивают странников оттуда, как псы… А спрашивали они про мир сосланцев. Грязь – так он называется. И кому только в голову пришло так назвать? Грязь… Как услышишь, сразу ясно – помойка какая-то.

Я внимательно слушала и согласно кивала головой: действительно, звучит отвратно.

– Другое дело – Расцелонн! Звучит красиво и гордо. Сразу слышно, что предки постарались, называя наш мир.

Я ойкнула и остановилась.

«Земля! – внезапно ожил внутренний голос. – Лина, не тупи! Суша, почва, грунт, грязь и все остальные слова, которые произносили Инквизиторы, это синонимы слова «земля»! Грязь – это твой мир!»

Сестра Мерле остановилась и обернулась:

– Что случилось?

«Лги и изворачивайся! Отчего-то все здесь ненавидят землян. Глазом не успеешь моргнуть, как тебя перевяжут подарочной ленточкой и вручат брату Игнару».

– О камень споткнулась. Больно, – пробормотала я, напоказ потирая босую ногу.

Монахиня кивнула:

– Ничего, потерпи. Уже почти пришли. Сейчас тебя помоем, оденем и обуем. Потом отведу к Ульриху на магическую проверку.

Я побледнела: опять проверка?!

– Может быть, не нужно к Ульриху?.. Пусть так, как-нибудь…

Сестра Мерле расхохоталась:

– Вот же глупая! А кто тебе документы выдаст? К тому же обязательно нужно замерить твой магический потенциал. Вдруг ты сильная магичка? Тебя тогда в Академию учиться возьмут на полный пансион. А там, глядишь, и замуж выскочить выгодно сумеешь. Когда подрастёшь. Ну? Чего встала? Идём.