— Да почему к нам-то? — довольно грубо перебила Вика. — Здесь что, ночлежка?

— Спокойно, — мягко попыталась ее урезонить Аня. До сегодняшнего дня она была самой старшей в комнате, к тому же самой полезной. Умела накладывать тишину на пологи кроватей, сложной вязью наговоров мыла окна, следила за тем, чтобы пыль не заводилась по углам, а воздух всегда оставался свежим. Прежде Вика редко спорила с Аней, но сейчас ее возмущение оказалось слишком велико.

— Да блин, у нас и так по утрам очередь в ванную! — взорвалась она. — Теперь еще раньше придется вставать?

Это было нечестно — раньше всех всегда просыпалась Маша, чтобы завершить гигиенические процедуры, не создавая никому неудобств. Вика пробуждалась последней и хаотично носилась по комнате в поисках разбросанных вещей, вечно опаздывая и путаясь у соседок под ногами.

— Мы прекрасно разместимся, — миролюбиво ответила Аня. — Завтра Зиночка поможет нам сделать комнату просторнее, ничего такого.

— Я буду требовать переезда, — объявила Вика. — Четыре человека в одной комнате! Это же возмутительно!

— Это как хочешь, — пожала плечами Аня и обратилась к Лизе-Дымову: — У тебя мало вещей, тебе всего хватает?

— Я очень неприхотливая.

— И не вздумай брать мой шампунь, — сердито пригрозила Вика. — Мне пришлось неделю переписывать лекции химикам-биологам, чтобы его заполучить.

— Да я никогда, — рьяно заверил ее Дымов.

Раздраженная, Вика рывком сорвала с себя футболку, собираясь принять душ перед сном. Взгляд Маши стремительно метнулся к Дымову: тот паинькой складывал учебники в сумку, ни на кого не поднимая глаз.

Аня вздохнула и вернулась к своим делам: на этой неделе она училась сухой стирке, что-то про расщепление частиц грязи и преобразование во что-то другое. Она бережно достала из пакета ужасающе грязный носок, который, должно быть, как следует изваляла в земле, торжественно разместила его на своем столе и прищурилась.

— Ань, — позвала ее Маша, — а чего этот Вечный Страж, ну который то ли мощи, а то ли скелет, по общаге-то шарахался?

— Да кто его знает. Просто шарахался и девок разглядывал. Скучно стало, наверное, вот и решил прошвырнуться.

— И ни к кому особо не цеплялся?

— Динке Лериной с факультета времени комплимент отвесил… Что-то про сахарные уста, таящие яд.

Вика, которая энергично рылась в своем шкафу, выглянула с полотенцем в руках и расхохоталась:

— Ты же знаешь эту кокетливую корову! Клянусь, она даже со скелетом заигрывала! А Аринка, пьяница наша, прошла мимо, что-то считая вслух, и даже внимания на него не обратила. Совсем она уже чокнулась, да? Зато Ленка Мартынова в него табуретом запустила, слышали грохот? Вот уж кто в обиду себя не даст, прям даже завидно. Я-то просто лупала глазами и пыталась слиться со стеночкой.

Бац! Носок на столе Ани взорвался, и частички грязи брызнули во все стороны.

— Упс, — сказала Аня, нисколько не расстроившись. Она считала, что любой результат заслуживает внимания.

***

Улеглись в этот день поздно. Девчонки всё обсуждали Вечного Стража, Дымов притих с книжкой в руках на своей постели, но балдахин не закрывал: прислушивался. В ночнушке с кружавчиками он был прехорошенькой.

Маша с великой неохотой легла все же на своих горлиц и тоже не стала сдвигать плотные занавеси, сегодня тишина пугала ее. Взяв в руки глиняную кошку с голосом брата Олежки, она погладила ее между ушей и прошептала:

— Олежка, а что делать, когда страшно?

— Звонить папе, — строго сказала кошка.

Да, в них всех был встроен этот безусловный инстинкт. Что бы ни случилось — беги быстрее к тому, кто всегда-всегда защитит своих детей.