Мне бы отступить, не пугать, отпустить её сейчас, но я, как одержимый, иду ближе, пока не упираюсь двумя ладонями в стену по обе стороны от её головы. Только злость моя тут же проходит, стоит ей поднять взгляд и уставиться озерами синими в мои глаза. Ненавидишь меня? Верю... Вижу, что ненавидишь! А я тебя люблю... 

     Поцелую сейчас! И гори все синим пламенем! И попробуй тогда ненавидеть меня и дальше! Ведь не сможешь - иначе не было бы сегодняшней ночи!

    Перед моими глазами пелена - ярость и страсть, обида и надежда, боль и любовь - всё смешалось, всё бурлит во мне, требует выхода, угрожает взорваться! И я говорю, сначала в унисон с ее бормотанием, потом (не слышу этого даже, а, скорее, чувствую), в тишине. Мне даже начинает казаться, что она ладони к ушам прижимает уже не так крепко...

    - Ты знаешь, зачем Ждановский нанял меня? Нет, совсем не для того, чтобы я работал телохранителем. Сама подумай! Какой из меня телохранитель? Какой? Я - спортсмен, я драться умею, но защищать, команды выполнять, выслеживать возможную опасность - не мое это! Да и не с моим характером! Там спокойствие, хладнокровие нужно, а я ведь вспыльчивый, горячий, я в сложной ситуации напролом иду! И это всем понятно было, кто мало-мальски разбирается! А Ждановский это знал лучше многих - он все обо мне тогда знал... 

    Слушает. Хоть все также руками и прикрывает уши. Но слушает - это точно! Вон как пристально пол разглядывает, даже не отстранилась от меня - так и стоит в кольце моих рук, разве что не касаясь. 

    - Он несколько лет следил за мной. Специально к себе приблизил. Знаешь почему? - она промолчала, но взгляд не сумела удержать - он метнулся вверх к моему лицу. - Потому что Ждановский - мой настоящий отец. И самое смешное... Самое смешное, что я тогда повелся на его посулы! Он же мне такого наобещал! В начале я поверить не мог - не понимал, что за развод такой! А потом решил - почему бы не воспользоваться? Тем более, что генетическая экспертиза подтвердила наше родство. Я думал, что вот сейчас он мне, как сыну, отвалит половину своего состояния! Думал, заживем с тобой, как миллионеры - яхты, путешествия, нарядов тебе накуплю... 

    - А мне-то за что? Ты ж вроде бы к Ленке тогда вернулся, если мне память не изменяет! 

   И ей было до сих пор больно! Я видел в её глазах! Это невозможно было сейчас не понять! Ей до сих пор больно! А это значит! Это значит, что ничего не изменилось - она любит! Я ей нужен! Но если вдруг эти люди доберутся до нас? Вдруг восемь лет ничего не изменили, и они все также будут убивать всех, кто имел отношение к Ждановскому? Нужно уходить и срочно! Да елки-палки! Что делать-то? Говорить ей самое главное или нет? 

    - Ни к кому я не возвращался... Дело в том... 

    Начал, потому что понимал, что не смогу её теперь оставить! Да, возможно, снова навлек на неё опасность, но все равно уже поздно! Но замялся, не решаясь... 

    - Говори! - скомандовала Аня, не давая мне времени на раздумья. 

    И когда я уже открыл рот, чтобы сказать правду, в дверь постучали.

    - Участковый? - спросила она и, выскользнув из моих рук, пошла к выходу. 

14. 14 глава

Анна

Иду к двери и думаю, думаю... Странная фраза какая-то о том, что он ни к кому не возвращался... Может, он имел в виду, что и не уходил от Лены? Может, он с нею встречался даже в то время, когда у нас все было хорошо? Точнее, когда мне казалось, что у нас все хорошо...

Скотина! Зачем он мне это...

Распахиваю дверь. На пороге стоит Сергей Одинцов. А за его спиной ещё какие-то люди... Ничего не успеваю понять, как оказываюсь втиснута обратно в кухню и усажена ровно на тот же стул, на котором сидела раньше.