Ми Хоу же первым схватил оставленный мастером меч. В руках демона тот загудел, вырываясь, но и короткого мгновения было достаточно, чтобы разбить им лёд.

А дальше, обезьяна вновь бежал, в сторону уже погибающего друга.

Ми Хоу действительно удалось отыскать на поясе охотника очередную нефритовую подвеску. И потому он надеялся, что Гуэй не ошибся.

Не в силах разобрать происходящего в клубке дыма, единственное, что мог сделать демон – это швырнуть в него амулет. А прочее уже за тёмным заклинателем.

Конечно, тот вряд ли смог бы приручить этих духов, ведь, кажется, впервые сталкивался с подобной техникой. А вот заключить в нефрит собственную ци – не составило бы для него труда.

Ми Хоу не так давно был знаком с тёмным мастером, но уже точно знал, что для того нет ничего важнее, чем стремление выжить. А значит, как любому одинокому зверю, попавшему в капкан, ему будет не так страшно расстаться даже с собственной лапой, посули это хоть малую вероятность для спасения.

Однако, сейчас Гуэй был заживо погребён под десятками, а может, сотней неупокоенных, озлобленных и оголодавших душ.

…Рядом с Ми Хоу вновь возник мастер Ма.

— Да что ты пристал, словно мокрый лист?! — возмутился обезьяна, вновь уворачиваясь от атак.

К сожалению, последняя оказалась успешной.

Меч попал прямо по кончику невидимого хвоста, обрубив его.

Демон возопил от боли.

— Вор. — презрительно бросил мечник.

Возможно, если бы бой продолжился, Ми Хоу лишился не только кончика хвоста. Но, благо, внимание Ма привлекла тень, уползающая вглубь бамбуковой рощи, должно быть, в поисках новой добычи.

Сняв с пояса ещё один амулет, Ма поспешил её нагнать. Тогда Ми Хоу подбежал к другу, с ужасом замечая, что тот лежит бездыханным:

— Мастер! Мастер! — безуспешно звал он.

В теле Гуэя ещё теплилась жизнь, хотя и очень слабо, а в руке он сжимал треснувший амулет. Вероятнее всего, мастеру пришлось сломать на нём старую печать, чтобы наложить новую.

Однако, как теперь, в разгар боя, ещё и унести мастера?

— Чего замер? Беги. — еле слышно, но твёрдо приказал Гуэй. — Вот увидишь, войну я ещё выиграю.

Но Ми Хоу не послушал, а напротив, начал поднимать тяжёлое рослое тело, взваливая его себе на спину.

— Глупая обезьяна! — с раздражением и болью простонал Гуэй.

— Ты потом ещё всю жизнь расплачиваться со мной будешь. — ободряюще предупредил обезьяна.

Ми Хоу побежал. За один шаг он преодолевал десять человеческих.

Как и слепой мастер.

— Если меня не бросишь, погибнем оба. — требовал оставить себя Гуэй.

— Хочешь сказать, я зазря хвоста лишился?! — не желал сдаваться Ми Хоу.

— Вся моя сила в подвеске. Потому Ма меня не убьёт.

— Я тебе не верю! Ты сказал, что мы погибнем оба!

— Когда ты стал таким внимательным?! Оставь меня уже! — зашипел от боли Гуэй. — Если продолжишь меня волочь как мешок с редькой, я точно умру. — и попросил уже обессиленно: — Спрячь мою ци.

Перед ними возникла стена из пламени:

— На меня моим же оружием?! — чувствуя самое настоящее унижение, прокричал Ми Хоу. — Да ты знаешь, что огонь – моя стихия?!

— Если и знает, то только и добивается, чтобы ты её проявил. — напомнил Гуэй.

Ми Хоу цыкнул и сменил направление. Но опять путь преградил обогнавший их Ма. Демон остановился.

Совсем ослабевший, Гуэй покачал головой:

— Я же сказал, что один ты убежишь. — его лицо побледнело, а былая краснота мягких губ сменилась синим оттенком. Из груди тёмного мастера вырвался кашель: — Ребро сломали. Сейчас я в бо́льшей мере человек, — он старался говорить громче, скорее всего, чтобы Ма тоже слышал: — поэтому, мне нужен лекарь. Оставь, мастер вернёт меня на гору для суда. До этого времени монахи обо мне позаботятся. — вновь превозмогая боль, Гуэй слез со спины друга: — Ты уже сделал благое дело, Небесами зачтётся.