— Так её король для этого и вызвал, чёрное колдовство, говорят, творил. Не хочешь же ты пойти против его величества вот так... явно?

Совершенно согласна с предыдущим оратором! Против короля — опасно. Похищать меня — бесполезно. С другой стороны, не кидаются с ножами — и на том, как говорится, спасибо. Узнать бы, кто этот загадочный заказчик? Кто это такой умный и одновременно не очень?

— Не всю же жизнь орать: «Кошелёк или жизнь!», — вздохнул атаман.

— Это верно... Надоело! — поморщившись, согласился его подручный. — А только лучше бы это... Убраться отсюда, а?

— Рот закрыл! — рыкнул атаман, — Слушай, ведьма, ты...

Неожиданно на поляне прибавилось действующих лиц. Вернулись тюремщик с кучером, да не одни, а с массовкой. Солдаты, что деловито рассыпались вокруг кареты да вдоль дороги, были одеты в те же мундиры, что были на гвардейцах во дворце. На груди золотой нитью вышит герб королевства — кабан, свирепый и весьма откормленный. Видимо, рисунок, призванный стать атрибутикой королевского двора, возник давно, до «великого проклятия». Изображение дикого животного наверняка таило в себе некий глубокий символизм, вот только в данный момент, боюсь, не до того.

Я успела увидеть, как стражники разоружают наших налётчиков, даже тем, что были возле лошадей, не удалось удрать, и поделом! А нечего было на меня...

Так, Наташа, спокойно! Не кипятись, помни, где ты и кто ты. Разбойники — тоже люди.

Вдруг меня рывком подняли и куда-то потащили! Спустя мгновение почувствовала холод, сдавивший горло.

— Дайте мне уйти! — раздалось над головой, нож прижали к коже ещё крепче, — или я её убью!

— Спокойно!

Вперёд выступил мужчина, видимо, командир. На голове красовался пышный берет (поскромнее королевского, конечно, но бубенцы всё же прятались в бархатных складках, прямо как у Стефана).

— Тихо... тихо. Я кладу меч на землю! Видишь? — медленно, так, чтобы преступнику было хорошо видно, он положил меч и поднял руки ладонями вверх. — Магией клянусь, тебе дадут уйти. С этой дороги.

— Хитрый какой! А потом? Будете гнать по всему лесу, как оленя на королевской охоте?

— Дадим фору, у тебя будет шанс уйти — сам понимаешь, большего обещать я не могу. Видишь — мы без собак, а там... Как лесным духам будет угодно.

— Проще грохнуть ведьму!

— Тогда смерть твоя будет долгой, — равнодушно пожал плечами командир, — долгой и очень мучительной. Показательной.

Рука разбойника чуть дрогнула, оцарапав кожу.

— Уходи, — командир склонил голову набок. — Оставь её и уходи.

Разбойник потащил меня к деревьям, за которыми начиналась поляна. Спина взмокла от ужаса, ноги не держали. Отпусти он меня — без сил рухнула бы на землю.

В глазах командира мелькнула растерянность — ситуация вышла из-под контроля, но тут...

— А-а-а-ак... А-а-а-а-ак-а-а-ак-а-а-ак!

С диким злобным клёкотом с неба спикировала огромная чёрная птица! Рука похитителя окаменела, нож выскользнул из пальцев. Меня отбросило от разбойника, которого в тот же миг скрутили солдаты.

Я, затаив дыхание, смотрела на птицу, что опустилась передо мной. Огромная, в человеческий рост. Иссиня-чёрные, жёсткие перья топорщились — проведи рукой, располосуешь в кровь. Мощный, огромный клюв и... глаза. Синие глаза короля Стефана. Это он, ошибки быть не может. Король и без того несчастного Проклятого королевства, неизвестно почему вдруг стал... птицей?

Господи... Да что ж это, а? Неужели... Я заколдовала короля? И он теперь... гигантский грач?

9. Глава девятая

Я смотрела Стефану в глаза, забыв про всё на свете: про разбойников, солдат, свою обиду и Патрика с Кексом. Не было даже здравых мыслей на тему, что мне, наверное, лучше сбежать, потому как за превращение правителя в птицу, по головке точно не погладят.