- Что вы так долго? – напряженным шепотом спросила она.

- Долго? Мы тебя потеряли. А зачем ты полезла в дом одна?

- Ну, это все-таки, в какой-то мере, мой дом. Но тут так страшно! И звуки наверху странные. Я стояла и слушала...

Прислушался и я. Тишина. Пыльная, душная тишина. Никакого движения воздуха, ни малейшего сквозняка.

Сзади запыхтел Роман.

- Что не проходите? – пробасил он.

И действительно, почему мы замерли в подсобке, не хотим выйти из нее? Я отстранил с дороги Соню, шагнул в дверной проем – двери здесь давно уже не было - и оказался в длинном слабо освещенном коридоре. Странно. Барские хоромы, по моему мнению, должны были выглядеть совсем иначе!

Под ногой хрустнули какие-то черепки. Но звук тут же поглотила мягкая пыль – ее здесь было столько, что за прошедшим человеком оставались четко различимые следы. До нас по этому дому много лет никто не ходил. Во всяком случае, следов присутствия других людей не было.

В коридор вывалился Роман, потом показалась светлая головка Алисы.

- В какую сторону пойдем? – деловито поинтересовался Роман.

- А прямо сейчас надо? – спросила Соня.

- Зачем же мы сюда пришли? Надо хотя бы осмотреться!

- Тогда пойдем направо, - распорядился появившийся в коридоре последним Макс.

- Почему ты здесь командуешь? – неожиданно обиделся Роман.

- Мне показалось, что ты спрашивал нашего совета, мой друг, - раздраженно бросил Макс. – Или я, по-твоему, уже и права голоса не имею?

- Нет, Синявский, правда, что ты злишься? – вступилась за своего парня Алиса. – Ну, хочешь, давай пойдем налево!

- Нет, - категорически отрубил Макс. – Я теперь пойду направо. Мне там нравится больше. К тому же, мы выйдем к одному из торцов. Там должен быть запасной выход, мне кажется. Черный ход. Это хозяйственное крыло, по-моему. Для прислуги.

- А налево – главная часть дома, - продолжал спорить Роман. – Там интереснее.

Перебранка начинала мне надоедать. Но поддержать кого-то – попасть под горячую руку. К тому же, что направо, что налево мне идти не хотелось. Мне вообще не нравился этот коридор, эта дыра в окне, неизвестно кем и когда проделанная. Но особенно - то, что в дом не лазят даже вездесущие мальчишки.

- Мне кажется, слева, там, где верхушка буквы "П", должны быть лестницы, - тихо сказала Соня. – Можно будет подняться на второй этаж и осмотреться.

- Вот и идите в ту сторону. А мы с Алисой - направо, - продолжал упрямиться Максим.

- Ладно, - хмыкнул Роман, уходя вдаль по коридору.

Макс поспешил в другую сторону. Соня пошла следом за Романом. Мне не оставалось ничего другого, как пойти вместе с ней.

Стены дома были закопченными – без всяких следов краски. Словно бы их выложили, оштукатурили, а потом развели костер – и жгли его несколько дней подряд. Потом, правда, не раз прошел дождь – кое-где копоть смыло, она словно бы потускнела – если только копоть может потускнеть.

В коридоре царила полутьма – свет пробивался сквозь щели в заколоченных окнах. К одному из них мы сейчас шли.

- Подумаешь, усадьба, - хмыкнул Роман, крутя головой во все стороны. – Двухэтажная конюшня – только и всего.

Показалось мне или нет, что парень говорил это специально, чтобы разозлить Соню?

- Почему конюшня? – немедленно обиделась она.

- Ни тебе полов, ни мебели… Сарай какой-то.

Сказав это, молодой человек неожиданно словно бы нырнул вперед.

- Ты что?

Не успел я это выговорить, как сам споткнулся о лежавшую поперек коридора деревянную балку и едва не упал. Роман, вытирая поцарапанные ладони о брюки, вполголоса ругался.

- Моя усадьба - не сарай! – аккуратно переступая через балку, сказала Соня. - Да и наверху полы наверняка остались. В другом крыле тоже, может быть… И вообще – что ты понимаешь в архитектуре? И в истории?