К счастью, обошлось.

Поужинали мы втроем в нашей с Анникой комнате, поскольку передвижения мне давались с немыслимой болью. Наг планировал дождаться брата в сарае, чтобы прикрыть нас на случай, если старуха наведается туда на обратном пути. Каким-то чудесным образом дракониха за четверть часа нагрела четыре колодезных ведра воды, стоящие рядком вдоль кухонной стены. Наг принес их в спальню вместе с деревянной лоханью. Мне не терпелось смыть с себя этот день. Когда друг вышел из избы, Анника помогла мне снять грязное мятое платье. Я сидела в широкой бадье и с наслаждением поливала себя из ковша теплой водичкой. По телу разлилась приятная ломота. Напарница прополоскала мою одежду в тазу и, подвесив на настенный крючок сушиться, облокотилась на открытое по случаю теплого вечера окно и слушала доносящиеся с реки песнопения:

— Знаешь, а ведь я не была на праздниках с того года, как моя деревня сгорела… Сегодня всю ночь гулять будут… Балагурить… — подруга облокотилась головой на наличник и грустно вздохнула.

— Ну что ж, ответственно заявляю, что ты можешь идти в город и хорошенько там повеселиться! — торжественно произнесла я, воздымая благословляющий ковш в сторону Анники.

— А ты одна останешься? Ты же передвигаться практически не можешь? Наг в сарае. Если что случиться, и помочь будет некому.

— Да ладно, бывало и хуже! — хуже не бывало, но мне не хотелось лишать удовольствия подругу, у которой в жизни и так было не особо много поводов для радости.

— Ты уверена? — с сомнением в голосе уточнила она.

— Конечно, за меня не волнуйся! Развлекись там за нас обеих! — я подбадривающе похлопала по руке подошедшую к лохани девушку.

— Я принесу тебе яблочный пирог, — подмигнула на прощание Анника, выходя за дверь. После чего она тут же ее приоткрыла и прошептала: — Спасибо.

Лежа в кровати, накрытая легким покрывалом, и ощущая, как все тело расслабляется, я сладко зевнула. Горячее купание сняло напряжение в мышцах, а виноградное вино успокоило мысли. Влажный ночной воздух, проникающий сквозь узкую щель приоткрытого окна, окутывал бархатистой пеленой. То ли растворившаяся в воде мазь обладала не только заживляющим, но и усыпляющим эффектом, то ли совокупность всех факторов, но меня мягко начало переносить в объятия Морфея.

Засыпая, я слышала отдаленный гул-присвист и звук трепещущих на мощном ветру веток. В сарае забилась в угол и истерично блеяла коза. Интересно, как там Наг?.. Наверное, начинался ураган.

***

Проснулась я от неприятного чувства, что на меня смотрят в упор. Лучше бы не просыпалась. Надо мной огромной черной тенью нависла дракониха. Перегнувшись через бортик кровати, она сверлила меня пронзительным взглядом застывших в магическом трансе глаз. Больно кололо между бровями и жгло в мозгу, а макушку словно срезали, вливая туда что-то едкое. Растекаясь по всему телу, оно жарило меня изнутри, словно я проглотила раскаленный стальной прут. Кожа зудела и чесалась, фосфоресцируя, руки и ноги налились свинцом и не поддавались движениям. Суставы хрустели и неестественно выгибались, а ногти будто вытягивали щипцами. В ужасающем отчаянии я чувствовала, как ломаются все кости моего тела, но боли не было. Дракониха, не отводя от меня пустых блекло-желтых глазниц, утробно бубнила, зажав в одной руке рунный камень, а во второй драконий глаз. Ее голос становился все громче, произношение слов заклятия ускорялось. Между нами сгустилось, как кисель, пространство и стало практически осязаемым. Я ощутила металлический привкус крови во рту. Меня трясло от тысяч прикосновений маленьких молний, которые пульсирующими цепочками шли от старухи, потерявшей очертания фигуры, ко мне. Кажется, я повисла в воздухе. Внизу живота загорелся огонь и, поднявшись к груди, пробился через кожу наружу, озарив всю комнату яркой вспышкой. Я начала задыхаться и кашлять, по инерции прижимая руки, ставшие огромными, к горлу. Застрявший в нем ком давил и разрастался. В испуге, потеряв равновесие, я упала обратно на кровать… Слепящая белизна вокруг, исходящая из моего солнечного сплетения, резко сменилась ночной тьмой. Старуха рухнула на меня мертвым грузом. Ее нечеловечески чудовищный вес продавливал мою грудную клетку. Я беспомощно хватала ртом воздух, но, кажется, он совсем не доходил до легких. Ведьма впечатывалась в меня все сильнее, пока мои органы не расплющились, а дракониха, став подобной призраку, начала впитываться в мое тело. Я потеряла сознание.